Сапер. Том II (СИ)

Сначала я немного промахнулся и пошел не в ту сторону, но, выглянув из слухового окна, сообразил, что нам надо напротив. Этот выход на крышу был заколочен досками, но так, для порядку, дернув пару раз с двух сторон, мы с Ильязом эту преграду устранили.

— Ну что, полезли? — сказал я, выглянув на крышу, подтянулся и начал выбираться наружу. Вдруг почувствовал, что мне в бедро впилось что-то острое. Гвоздик, наверное. Не хватало еще галифе порвать и заодно ногу поранить. Спрыгнул назад и посмотрел. Точно, гвоздик. Ржавый уже, зараза. Достал из кармана перочинный нож, начал загибать помеху рукояткой, тут гвоздь и сломался.

— Я ботом все бросмотрю, уберу, — подал голос Ильяз.

Я кивнул, и на этот раз вылез на крышу без помех. Через десяток секунд рядом со мной стоял младший лейтенант. Сначала он просто огляделся, потом посмотрел в ту же сторону, где саперы уже ковыряли мостовую. Сразу догадался:

— Это мы? Будем там взрывать? Щто?

— Парад фашистский. Много всяких немецких сволочей соберется.

— Вот это да…, — оценил размах замысла Ильяз.

Перед нами открывался вид всего Киева. Город был как на ладони.

— Ладно, работа нам предстоит очень большая. Смотри, во-первых, нужно место, лучше здесь, на чердаке, чтобы там можно было укрыться. Наблюдательный пункт, понимаешь? — я подождал, пока Ахметшин достанет из кармана блокнотик и огрызок карандаша, и продолжил: — Проведешь наверх телефон, поставишь стереотрубу и рацию. Возьмешь их у Хуснутдинова. Знаешь завхоза штаба?

— Да, земляк мой. Блохой щеловек

— Это почему? — удивился я.

— Как я попал на губу, его бросили помощь. Не бомог.

— Ясно. — я задумался. Нам нужны были какие-то пути отхода с НП. — Вот что. Поищи тут воздушные шахты. Лестницы и лифты легко блокировать, а нам… Если надо рубить стены и перекрытия — не вижу препятствий. Как найдешь — пробрось там канал.

— Бётр Николаевищ, сколько щеловек можно бривлечь для выболнения задания? — спросил Ильяз. — Я сам быстро не справлюсь, извините…

— Сколько надо, столько и бери. Но не больше, чем надо.

— Думаю, троих хватит, — сказал младший лейтенант. — Бостараемся за неделю убравиться.

— Ладно, я поеду, ты пока здесь походи, посмотри, прикинь, что к чему. Посидим потом, подумаем вместе. Хорошо бы на чердаке туалет организовать, да какую-нибудь кухоньку. Керосину принесем потом, воду. Нам тут долго куковать придется.

***

Операция по минированию площади перед университетом прошла как по писаному. Быстро разгрузили и установили козлы, натянули верёвку с красными флажками. Сняли брусчатку, аккуратно сложив ее в сторону, вынули грунт. На место грунта, большей частью песочка со щебнем, уложили взрывчатку. Радио-мину устанавливал я сам, никому не доверив столь важное дело — благо, Старинов и его помощники меня хорошо проинструктировали. Аккуратно уложив в нужном порядке все детали, я полюбовался на дело своих рук, и начал потихоньку засыпать яму. Грунт тщательно утрамбовали, после чего мы переместились на новое место. Здесь остались только те, кто занялся гидроизоляцией, укладкой на место брусчатки и маскировкой.

В последнюю яму поверх мины я положил звездочку. Простую, жестяную, я снял её с пилотки Оганесяна, когда его увезли раненого. Машина с мехводом уже уехала, и тут я заметил его головной убор. Пилотка лежала возле моих ног в траве. Я нагнулся, поднял ее. И зачем-то снял и положил в карман эту звездочку. Так она с тех пор и была со мной. Спроси меня кто, зачем я ее с собой таскаю, ответить не смог бы. А сейчас подумал, что самое время ей вернутся в бой. Достал из кармана, дунул, освобождая от несуществующих крошек, положил ее сверху на мину и аккуратно присыпал песочком. Давай, Оганесян, повоюй еще вместе со мной.

***

Военный Киев все больше пустел. Вывоз предприятий закончился — пошла массовая эвакуация населения. По ночам, когда стихали бомбежки и налеты, целые колонны киевлян уходили в сторону вокзала. Перестал ездить общественный транспорт, а на улицах появилось еще больше патрулей. Ловили мародеров, которых вдруг стало много, да наводчиков, что сигналили бомберам. Насчет последних в городе была целая истерия. Все только и говорили про немецких шпионов.

Пока я шел по улицам — у меня трижды проверяли документы. Причем патрули действовали профессионально — брали в коробочку, винтовки держали, направив на ноги. Кто-то явно хорошо их проинструктировал перед выходом на маршрут.

В штабе меня обрадовали новостью:

— Петр, едешь с колонной танкового батальона в Конотоп, — Кирпонос был деловит, одновременно говорил по телефону и со мной. — Проверишь, как там заминировали мосты через… черт, из головы вылетело… — генерал пошелестел документами — Ага, Сейм. Нет у меня уверенности в местных саперах.

— Товарищ генерал! — взмолился я — У меня тут дел по горло.

— Ничего, ничего… Все заняты, не ты один. Пару дней там — и обратно.

— А долго туда ехать?

— Часов десять, — комфронта начал сердиться. — Я тебе что, справочная? Две с половиной сотни километров. Все, иди, не отсвечивай, дел и правда, по ноздри.