Сапфир. Сердце зверя

Мы словно попали в сам Ад, задыхаясь от частиц пыли и хватаясь друг за друга, пока я изо всех сил прижимал перепуганную и кричащую Мишку к себе, сворачиваясь вокруг нее и стараясь найти поверхность, к которой можно было бы прицепиться, когда раздался глухой хруст и словно стон самой земли с осознанием того, что все кончено…

Бункер не выдержал напора и расходился по швам, оставляя нас навечно под тоннами земли и того, что когда-то было самим злом, замирая на моей грязной холодной коже мягкими губами моей девочки, которая прошептала: «Я люблю тебя, Франки…»

Я не успел ей ответить, как сильно люблю ее, когда темнота заволокла мои глаза ядовитой болью в голове, насильно отрывая все тонкие ниточки разума от реальности и погружая в сполохи боли, с ароматом моей крови…

Эпилог

Оказывается темнота не всегда может пугать, оглушать и ввергать в ужас такой сильный, что я до сих пор не понимала, я отключилась от этой паники, удушья, или того, что в какой то момент Франки перестал отвечать и реагировать, а я ощутила запах его крови, взвыв и закричав так, что совершенно охрипла.

Нет, я не умерла. Иначе было бы легко и не больно.

Но ароматы, которые доносились до меня в этой новой темноте, были настолько вкусными и уютными, что на душе разливалось тепло.

Было ощущение, словно мы провалились на другой уровень, выпав очевидно в какой-то портал и вот теперь лежали не иначе, как в булочной или кондитерской, потому что волшебные ароматы ванили, корицы, свежей выпечки и горячей еды были слаще всего на свете.

А самым главным и сладким ароматом был запах тела моего Франки, который овивал, словно крепкие объятья, погружая в полную негу и чувство абсолютной защищенности.

Он был рядом, а больше я и не мечтала ни о чем, только вздрогнула, быстро заморгав и пытаясь понять, где я и что происходит вокруг, когда где-то почти над моей головой раздался низкий басистый голос:

- Ну-ка ушуршали все быстро! Я сказал, повернули свои пипетки ко всем херам!

- Даже не буду спрашивать, как ты себе представляешь ноги у хера, друг мой. Но я бы рекомендовал тебе самому быть потише.

А вот мурлыкающий голос Карата сложно было спутать с каким-либо другим!

- А ты вообще молчи, упырь глазастый! Скажи спасибо, что тебе раздробило ногу, потому что только это спасает тебя сейчас от моего топора промеж глаз! И промеж яиц тоже!!!

Карат тихо рассмеялся, а я наконец смогла сфокусироваться и увидеть прямо над собой высоченный потолок из деревянных круглых бревен, когда в ароматы вкуснейшей еды теперь вплетался и божественный запах смолы, словно из ужаса, где скрипела сталь и рушился бетон, я вдруг попала в сказку.

- Где это видано, чтобы мои дочки бросали спиногрызов и бежали спасать вертихвостов?!

- Успокойся уже, - хмыкнул тем не менее довольно Карат. - Теперь все на месте и все живы.

- Жаль, что тебе хрен не раздавило! Проблем сейчас было бы меньше! – буркнул недовольно второй голос, и я не удержавшись хихикнула от этой теплой дружеской беседы двух мужчин, одного из которых я знала, а второго увидела впервые, почему-то не испугавшись, когда встретилась с серыми глазами, что были практически надо мной.

Несмотря на суровое лицо, густые седые брови и такую же седую бороду, этот мужчина вовсе не выглядел стариком.

Может дело было в том, практически сразу же я углядела мощную шею и огромные плечи, в которых была та сила, что течет в крови только у зверей.

Мощный, величественный, но с задорными искорками в глазах, этот мужчина вдруг подмигнул мне, широко улыбнувшись и даже не пытаясь скрыть клыков.

- Как ты, дочка?

И даже если в сердце кольнуло болью от этого обращения, я не смогла удержать улыбки, все еще ничего не понимая, но чувствуя себя  рядом с ним в безопасности, пытаясь понять, где мы оказались по всей видимости в полном составе, потому что рука Франки тут же легла сверху, прижимая спиной к его груди и телу, которое напряглось и застыло, оттого что он тоже проснулся, услышав голоса и, как и я, ничего не понимая.

-…сложно сказать, - пробормотала я приглушенно, чуть улыбаясь, и прислушиваясь к собственному телу, которому – что уж там говорить! -  в последнее время катастрофически не везло, когда за всю свою жизнь я не получала еще такого количества синяков, ссадин, ушибов, укусов, как в последние недели!

Болело все! Каждая клеточка и мышца! Но больше всего болела левая рука, на которой я с большим удивлением обнаружила целый гипс, тут же сообразив, что заработала свой первый перелом.

- Ну, что? Проснулись? – раздался новый голос почти такой же басистый и звучный, когда в дверях этой милейшей деревянной комнаты показался еще один огромный мужчина с заправской шевелюрой ниже плеч, и просто невероятными глазами цвета расплавленного золота или душистого меда. Он широко улыбнулся задорной и широкой улыбкой, на которую просто невозможно было не улыбнуться в ответ, даже если я не представляла кто он, зная наверняка только одно – он зверь. Еще один!

-  Ужин готов! Надо рвать когти, пока все не слопали наши братья-Гризли! Ты не вегетарианка?