Сапиенс , как вирус

— Строго тут у вас, — заметил Дмитрий, ощущая теплое прикосновение.

Сканирующий луч быстро скользнул по его телу.

Он хотел что-то досказать, но не успел: его остановила противная сирена. Это было еще не проникновение, лишь предупреждение о возможном вторжении. Световой индикатор над входом все еще светился зеленым светом.

Ревун на воротах, завибрировал; заревел, набирая силу.

Отовсюду к пылающей стене сетевой защиты устремились необыкновенные механизмы. Шурша колесами, угрожающе клацая механическими клешнями, программные убийцы выдвинулись на боевое дежурство по охране периметра файервола.

По внешнему виду противовирусная братия походила на бригаду радиоуправляемых газонокосилок. Являясь на самом деле очень эффективными убийцами, шустрые автоматы легко вылавливали самые разнообразные программные вирусы. Вот только в борьбе с Вирусапиенсом, как показала практика, толку от стандартных программ не было никакого.

Тромб быстро отыскал программу, прикрепленную к драйверам внешней камеры, и включил ее.

Измученное лицо администратора сети возникло перед виртуальными гостями. Директор программного хозяйства громко сопел, упираясь мясистым носом в маленькую пуговицу микрофона.

— Ядрена вошь! Мы пришли! — заорал Тромб, и внешние динамики, многократно усилив его голос, взорвали тишину компьютерного зала.

Опухшее лицо вздрогнуло и мгновенно исчезло из поля зрения.

— Ребята! — радостно воскликнул Горев, втискивая в фокус видеоустройства опухшее лицо. — Как я рад вас видеть! А я только, только приуснул.

— Давай по делу! — остановил администратора Дмитрий. — Времени мало, — пояснил он, глядя на скисшее лицо собеседника.

— Я собственно и хотел по делу, — оправдался Горев. — Однако дела наши непонятные.

— Не томи! — сморщился Потёмкин.

Юрий качнул головой. Потянулся. Выцветшая футболка приподнялась, открывая выпирающий живот.

— Намедни нас посетили высоколобые академики-атомщики, — хакер зевнул и быстро прошептал. — Похоже, нас скоро законсервируют.

Толстяк, воровато оглянулся и, кривляясь, чужим голосом продолжил:

— В таких условиях станция не может функционировать нормально!

— Неспецифичное замедление реакции, требует от нас принятия адекватных мер, — продолжил представление пожилой пародист.

Закончив кривляться, задумчиво уставился на экран.

— Что значит, замедление реакции? — поинтересовался Дмитрий.

— Ядерная реакция протекает нестабильно, с явным замедлением. Энергии на выходе в полтора раза меньше, чем должно быть. Она куда-то исчезает. Что, априори, невозможно, — прогнусавил Горев. — Сам Ёзев — глав ум, — пояснил компьютерщик уважительно, — не смог придумать даже спорной гипотезы, отчего это происходит.

— Ии? — протянул Дмитрий, видя, что компьютерщик замолчал.

— Все характеристики процесса изменились, — продолжил тот, переходя на нормальный тон.

— И, что? Сильно изменились? — поинтересовался Тромб.

— Я компьютерщик! — возмутился Горев. — Самые лучшие из наших специалистов-атомщиков и те в растерянности. И главное, никто не знает, к каким последствиям это может привести? — он замолчал. Скучно перебирая клавишами клавиатуры, опустил голову.

— Не нужно быть гением, чтобы понять, что ни к чему хорошему это не приведет, — пробормотал Тромб.

— Наверное, ты прав, — согласился Юрий. — Даже самые ярые оптимисты не могут найти ничего утешительного в нынешней ситуации. Они, как мне кажется, до сих пор в свои расчеты поверить не могут. Или не хотят. Считают — думают — лоб чешут. Ядерщики! — уважительно прошептал компьютерщик, вздрагивая от звуков сирены, просочившейся в зал.

Ядовитый рев заметался между стенами.

Полноватое тело Горева резко взлетело над креслом.

— Прорыв! — воскликнул Тромб, оглядываясь на ворота, над которым красным пятном пылало световое табло.

— Кто это? — завопил Юрий, вонзаясь мелькающими пальцами в клавиатуру.

— Что это? — завизжал он, вглядываясь в экран, словно увидел приведение.

— Это, брат мой, абсолютное зло — Демон пустоты! — ответил Тромб, отходя подальше от растворяющихся, как сахар в воде, ворот.

Массивные деревянные створки, прикрывающие вход в сеть медленно осыпались двоичными символами. Метровая волна киселеобразной жижи хлынула в освободившийся проём.

— Зови спецов! Пусть отключают рубильник, пока не поздно!

— Вручную атомной станцией еще не научились управлять? — спросил Потемкин.

Нехотя отодвигаясь к пылающей стене, он неотрывно смотрел на Тромба.

Холодок, зародившийся в районе сердца, быстро заполнил грудную клетку, не давая полно вздохнуть, мешал думать.

— Есть тут еще выход? — спросил Дмитрий, удивляясь спокойствию товарища.

Сам он суетился. Вышагивая вдоль надвигающейся кромки прозрачного желе, нервно поколачивал сжатым кулаком открытую ладошку.

— Вот уж, воистину, — кисельные реки, — прошептал он, вытягивая руки вперед.

Яркие молнии, сорвавшись с кончиков пальцев, ударили в растекающуюся аморфную массу, вошли в нее, не вызвав никаких изменений.

— Молочные реки и кисельные берега, — поправил Тромб, оставаясь невозмутимым.

— А выхода нет, брат!