Сара. Книга 3. Говорящий филин стоит тысячи слов

— Мне кажется, немногие знают. Но Сэм Моррис — тот, что год назад сюда переехал и живет в доме Такеров, он новый бригадир на ранчо Вильзенхольма, и работает вместе с моим мужем. Так вот, он рассказывал моему мужу, что вместе со своими мальчиками помогал мистеру Стэнли и его девочкам переезжать в новый дом за рекой. Потратили на это все выходные и еще несколько вечеров, наверное. Говорит, что в жизни своей не видел столько мебели и коробок. Но был рад помочь, говорит. Мол, они очень хорошие люди. И он сказал, что в первый день они рассказали ему о смерти миссис Стэнли. Так печально это.

Сара поверить не могла тому, что слышала. Мама Аннет умерла. И Сет об этом знал! Почему он ей не рассказал? Как он мог скрывать такое от своего лучшего друга? Сара оставила шоколадки на полке и выскочила из аптеки.

«Больше никогда с ним не буду разговаривать! Пусть Аннет будет его лучшим другом. Его единственным другом! Мне все равно. Я с ним больше не разговариваю. И с ней тоже!»

Сара невидящим взглядом смотрела перед собой всю дорогу домой. Она прошла мимо Такерс-Трейл, даже не посмотрев в ту сторону. Идти в дом на дереве она не собиралась.

— Сара, — окликнул ее Сет, — куда ты идешь? Разве ты не собираешься с нами кататься?

Сара смотрела прямо перед собой. Она знала, что Сет знает, что она его слышала, но ей меньше всего хотелось разговаривать с ним или с Аннет. Она побежала, и бежала до самого своего дома.

Глава 11

Сара, полная беспокойства, сидела на краю постели. Сегодня ее уютная комната казалась душной, словно воздуха не хватало. Она открыла окно и уселась на широком подоконнике, глядя на задний двор. Его покрывал толстый слой ярких опавших листьев. Ее взгляд остановился на качелях, которые давным-давно сделал ее отец из старой шины от грузовика. Качели получились отличными. На них даже можно было кататься вдвоем, если не бояться тесноты. Сара не каталась на них с тех пор, как Сет построил дом на дереве. Старые качели из шины настолько терялись по сравнению с фантастическим новым канатом, который повесил Сет, что невозможно было сопоставить восторг от катания на них. Но сегодня старые качели казались ей забытым другом прошлых лет — Сара и сама ощущала себя примерно так же. Она вылезла через окно, хотя мама сотни раз просила ее не делать этого, и забралась на шину. На ней нельзя было раскачаться слишком высоко, потому что шина крутилась на веревке, на которой была подвешена. Но было весело крутиться туда-сюда, при этом двигаясь вперед и назад. Завораживающий процесс. Сара закрыла глаза, чтобы усилить эффект. Туда-сюда, вперед-назад. Туда-сюда, вперед-назад.

— Сара.

Сара услышала ясный голос Соломона, доносившийся сверху. Она подняла голову, посмотрела на дерево — и, конечно, там сидел Соломон, его перья мягко перебирал ветер.

— О, здравствуй, Соломон. Я не ожидала тебя здесь увидеть.

— А я не ожидал, что найду тебя здесь. Ты уже очень давно не каталась на этих качелях.

— Я знаю, — тихо сказала Сара. — Мне просто захотелось.

Соломон молча сидел рядом. Сара крутилась туда-сюда.

— Они ждут тебя в доме на дереве, — сказал Соломон.

— Мне все равно, — Сара мягко вращалась на качелях.

Соломон затих. Он никогда не заставлял Сару говорить, если она не была к этому готова.

— Соломон, почему Сет не рассказал мне, что знает, что мама Аннет умерла? Он ведь знал, что мне это интересно. Я прямо его спросила, видел ли он когда-нибудь ее маму. И он солгал мне, Соломон. Поверить не могу. Я думала, что мы с ним друзья.

— Сету нелегко пришлось, Сара. Аннет просила его никому не рассказывать. И особенно она просила не рассказывать тебе.

— Так значит, он больше беспокоился о том, чтобы не ранить ее чувства, чем обо мне! Просто прекрасно!

— Что ж, Сара, можно рассматривать это и так. А можно решить, что он больше уверен в своей дружбе с тобой и считает, что у тебя сейчас более твердая опора, чем у Аннет. Другими словами, он мог чувствовать, что Аннет сейчас и так приходится очень тяжело.

По щеке Сары скатилась слеза, и она вытерла лицо рукавом.

— Тогда почему она не хотела, чтобы я знала?

— Я полагаю, что причина в том, что она заметила, что люди ведут себя с ней иначе, когда узнают об этом.

— Она не хочет, чтобы ее жалели, Сара. Она такая же, как ты, — гордая, сильная девочка, которая искренне предпочитает чувствовать себя счастливой.

Сара с трудом сглотнула. Ей стало стыдно за свои чувства. Одно то плохо, что всепоглощающая ревность подчиняла ее себе снова и снова, а это такое неприятное чувство. Но теперь вместе с чувством ревности она испытывала столь же неприятное ощущение вины за свою ревность, и еще настоящую печаль, и еще больше вины из-за бедной Аннет.

Еще одна слеза скатилась по ее щеке, когда она подумала о милой Аннет, которая покупает в одиночестве замороженные обеды и ест покупное печенье с шоколадными крошками.