Сара знает (СИ)

— Не знаю. Я видел, что она пошла к палаткам. А потом, наверное, вернулась к вашей развалюхе, — беспечно отвечает он, касаясь пальцами нижней губы и оценивая масштаб трагедии. Наши взгляды пересекаются, и я спешу скрыть усмешку. — Я не ожидал нападения, иначе увернулся бы.

— Ага, — его оправдания сопровождаются моим хохотом.

Тем не менее, я вынуждена подстраховаться. Если Стефани кружит где-то в окрестностях, я должна убедиться, что её нет рядом. Нетрудно будет догадаться о нашем сговоре, увидев нас вместе. А потому, под удивлённый взгляд Майкла спешу встать с бордюра, оглядывая сначала ряд палаток, а затем поворачиваясь в сторону того места, где должен стоять пикап Дерека. И в тот самый момент, когда с облегчённым вздохом я уже собираюсь сесть обратно, под мой взгляд попадает её яркая юбка-шотландка. Девушка болтает с какой-то женщиной возле зелёного шевроле: прищурившись, я узнаю в ней миссис Уильямс — её мать. Стеф беззаботно смеётся, а когда я в изумлении раскрываю рот, словно чувствуя на себе мой взгляд, оборачивается в нашу сторону.

Пригнувшись, я резко хватаю Майкла за руку.

— Пошли отсюда, — шикнув это, тяну его на себя, призывая подняться. — Вставай же, ну! Она смотрит!

Тёрнер не сопротивляется, когда, наконец, встаёт с бордюра.

— Куда ты меня тащишь?

Я нервно оборачиваюсь, нахожу взглядом Стеф и тяну Майкла в сторону будки с билетами.

— Ко мне домой!

— Вау, детка, так сразу? — его усмешка достаётся моей спине. — Предупреждаю: моя роза отцвела ещё в четырнадцать.

Моё раздражённое рычание служит ответом на все его комментарии. Я отпускаю его руку только тогда, когда мы оказываемся на безопасном расстоянии — у самого подъезда к автокинотеатру. Очередь к шлагбауму закончилась, но ряды машин, к счастью, скрывают нас от потенциальной угрозы. Майкл складывает руки на груди, окидывая меня своим лисьим взглядом с лёгким прищуром.

— Не смотри так, — нарочно отворачиваюсь, скрывая улыбку за гримасой раздражения. — Я чувствую себя виноватой, а твои раны надо обработать.

Так, предположительно романтический вечер кино, знакомств и поцелуев оборачивается стремительным побегом из автокинотеатра. Догадывалась ли я, что все обернётся провалом? Гематома под глазом Тёрнера служила ответом на все вопросы. Тем не менее, мы ещё поборемся: Майкл ни за что не отступит, пока не получит своё, а я сделаю все, чтобы Стеф прекратила за мной ухлёстывать.

Сколько бы вранья, синяков и кровоподтёков это нам ни стоило.

========== Попытка 5. Сиди тихо и не высовывайся ==========

Тёплый апрельский вечер всю дорогу сопровождал нас невероятным ароматом свободы и цветущих деревьев. Я была почти уверена, что родилась нервным и серьёзным человеком, который двадцать четыре часа в сутки напряжён и чем-то взволнован, но всю дорогу мы с Тёрнером беспечно хохотали над сложившейся ситуацией и его многострадальным глазом. У каждого дома были разбросаны цветущие вишнёвые деревья, дорога была свободна от вечно снующих автомобилей, а мы шли плечом к плечу и не переставали смеяться. Это был удивительный момент лёгкости: словно мне удалось отпустить всё напряжение, тяжелейшим грузом повисшее на моей шее.

Я была нисколько не удивлена, увидев ухмылку на лице Тёрнера, когда он узнал о том, что моей матери нет дома.

— Меня твоя роза не интересует, — отвечаю я и закатываю глаза. — Ты лучше поливай её для Стефани.

— А она любит с шипами или без?

— Главное, чтобы стебель был прочным.

— Она и от моего стебля, и от бутона в восторге будет.

Со звонким хохотом спешу в спальню мамы, чтобы взять аптечку. Он остаётся в моей комнате, а когда я возвращаюсь, то вижу, как он достаёт из шкафа мой розовый бюстгальтер. Брови в изумлении подлетают вверх. Я мгновенно оказываюсь рядом, выхватывая его из шаловливых рук Тёрнера.

— Ты что творишь? — изумленно кричу я и бросаю на кровать аптечку, пряча бюстгальтер обратно в шкаф.

Майкл ухмыляется.

— Неплохой размерчик, конечно, мне нравится, когда побольше, — он садится на край кровати и складывает руки на груди. — Но и так пойдёт.

Под его прямым взглядом чувствую себя так, будто на мне нет ни рубашки, ни бюстгальтера. Чёртов Тёрнер!

Нервно сглотнув, я медленно подхожу к нему и беру аптечку в руки, становясь между его разведенных ног. Если бы я знала, сколько нервов у меня отнимет процедура обработки его ран — не тащила бы с такой уверенностью сюда этого придурка. Майкл шипит, уворачивается от моих прикосновений, укладывает свои ладони на моей заднице, играется с моими волосами и делает все для того, чтобы вторая гематома чудеснейшим образом вдруг нарисовалась под его левым глазом.

— Слушай, а может, к черту Стефани? — говорит он, когда касается большим пальцем моей нижней губы.

Отдернув его руку от своего лица, раздражённо вздыхаю и смачиваю вату перекисью, чтобы обработать его губу. Я напряжённо молчу, пока он прожигает меня прямым взглядом.

— Влюбись в меня, — вдруг говорит Тёрнер.

Рука замирает в паре миллиметров от его губ. На его лице уже не играет улыбка, лисий взгляд становится серьёзным, — он не шутит. Сердце пропускает удар.