Сарабанда под солнцем

Однако в личной жизни у доктора Бокова все складывалось совсем не так безоблачно, как в профессии. Уже четвертая по счету жена покинула великолепный особняк на берегу озера, не выдержав распутного образа жизни своего известного супруга. Ксюша, так звали это нежное создание, улетая из семейного гнезда, громко, на всю улицу, крикнула: "Что б ты съел столько таблеток за один раз, сколько выпил у меня крови за все эти годы, эскулап проклятый!" После этого она хлопнула дверцей роскошного "Лексуса" и была такова. Казино, рестораны, всевозможные тайные злачные места - это была естественная среда обитания доктора в свободное от работы время. Именно поэтому Иван нисколько не был удивлен, когда Зоя Игоревна сделала предположение, что он является посетителем "Оникса".

- Понимаешь, Ваня, не нужно быть врачом, чтобы объяснить, откуда растут ноги у твоего недомогания, - Семен Львович слегка приподнял брови, выискивая глазами ручку, которой он делал записи в свой журнал. - Невроз такая штука, которая, как правило, проходит через какое-то время без всякого вмешательства, если устранить причины, вызвавшие его. В наше время, сам понимаешь, ликвидировать все факторы раздражения практически невозможно. Что из этого следует? - Боков нашел-таки свою ручку и обратил свой взор на Ивана. - Их нужно нейтрализовать. Ты человек холостой, свободный и не мне тебя учить, как лучше использовать свое свободное время, чтобы не зацикливаться на неприятностях, чтобы хоть ненадолго забывать о своих проблемах.

Это были именно те золотые слова, которых так ждал Иван.

- Легко сказать, Семен Львович! Я всегда вел замкнутый образ жизни, и мне казалось, что это синоним здоровому образу жизни. Однако с годами стала накапливаться усталость от однообразия, и вот, пожалуйста, неврозы, депрессии, дистонии и прочая дрянь... - Иван сокрушенно покачал головой.

- Мальчик мой, вот видишь, ты и сам все прекрасно понимаешь! - Семен Львович с восхищением посмотрел на своего пациента. - Я давно говорил Зое, что тебя надо было отдавать в медицинский. Так нет же, не послушала. Она, глупышка, считала, что доктора денег не зарабатывают. Бред, бред и еще раз бред! Деньги можно заработать везде, главное - любить то дело, которым занимаешься. А из тебя такой бы доктор вышел, - Боков мечтательно закатил глаза.

- Ах, не травите душу, Семен Львович, - взглядом преданной собаки посмотрел Иван на доктора. - Вы и здесь попали в десятку. Как мне осточертела моя работа, одному богу известно. Ну, да что уж теперь... Паша, друг мой покойный, и тот говорил: Иван, твое затворничество добром не кончится! - Иван прикрыл ладонью глаза и горько усмехнулся. - Сколько раз он приглашал меня, как он выражался, "попроказничать". А я, дурак, отказывался. Кстати, он часто про какой-то "Оникс" упоминал...

Семен Львович от неожиданности выронил ручку.

- Как ты, Ваня, сказал? "Оникс"?

- Ну, да, мне кажется, он так сказал. Конечно, может, я что-то путаю. Давненько это было.

Семен Львович поднял с пола ручку и забросил ее в ящик стола. Затем он немного помолчал, явно что-то обдумывая.

- Ваня, между нами говоря, "Оникс" - это не совсем то место, где проказничают, - глаза доктора хищно блеснули. - Это закрытый клуб, я бы даже сказал, нелегальный. Ты, безусловно, зря отказывался. - Семен Львович глянул на часы и с досадой цокнул языком. - Прости, друг мой, но время наше истекло. Я, знаешь, не люблю, когда больные в очередь собираются. Людям у меня должно быть комфортно.

Иван вскочил со своего стула, скрестил руки на груди и с чувством большой признательности сказал:

- Это я виноват, Семен Львович! Распустил тут нюни. Еще, как назло, Пашку вспомнил... - он быстро направился к выходу.

- Погоди, - остановил его Боков и подошел к Ивану. - Я похлопочу, чтобы тебя включили в список "Оникса", - тихо произнес он. - Думаю, Брилев мне не откажет, - он похлопал Ивана по плечу и открыл дверь, громко добавив, - не болейте, Иван Владимирович.

Визит к доктору Бокову был, пожалуй, единственным удачным событием за последние дни. Иван просто ликовал. Он чувствовал, что если это и не будет прямой дорогой к раскрытию убийства, то уж небольшой тропинкой - точно. Стоит ли об этом сообщать товарищу Ковалеву? Нет, решил он, не стоит. Во-первых, сообщать не о чем пока, а, во-вторых, подставлять нелегальный клуб и того же Семена Львовича без веских на то причин - как-то совсем некрасиво. Не такой натуры он был человек. И, в конце концов, Семен Львович хоть и был большим распутником и женолюбом, но не преступником, это уж точно. А вот относительно благих намерений следователя, у Ивана были большие сомнения. Очень большие. Он явно знал, что в колонке что-то находится. Эта его игра в случайность шита белыми нитками. Может, он и верил в невиновность Ивана, но при этом явно вынашивал какой-то свой замысел. Не любил Иван людей с "двойным дном". Возможно, что к такому поведению следователя обязывает профессия, но простому человеку от этого не легче: того и гляди, что запутается как муха в паутине.