Сархан

Хотел ее. До безумия желал. Крышу сносило. Несколько дней девок, подаренных одним старым извращенцем, имел, как умалишенный, но так и не сумел утолить этот безумный голод. Вытравить из мозгов воспоминания о ее блеске в глазах, сочных губах, нежном голосе… Голод становился только невыносимее. Ощущал себя наркоманом, который  корчился в судорогах от желания получить свою жизненно необходимую дозу. Впрыснуть под кожу каплю яду, чтобы хоть на время отпустило… Стало легче...

Но нет! С каждым днем становилось только невыносимее. Знать, что она где-то рядом. Ходила совсем близко. Дышала одним воздухом… Знать и сдерживаться! Все это было с родни мазохизма.

Как? В тысячный раз задавал себе один и тот же вопрос. Как воплотить в жизнь то, что задумал, если в груди сердце стучало на износ, а в мозг било, как отбойным молотком, только от одной мысли о ней?..

Возмездие! Вот чего я должен был сейчас желать больше всего. Хотеть справедливости, мести.

А я.. думал о своей жертве и мозгом ехал, представляя ее тело, распластанное подо мной.

Я двинулся мозгом… Заболел ею… Рехнулся.

Мышцы сводило судорогой от желания разыскать. Узнать, что она делает. Найти причину, чтобы хоть на миг увидеть ее. Впрыснуть анестезию в вены, в сердце, в душу… Чтобы стало хоть на миг легче.

И вот, в одно прекрасное утро я заметил ее у окна. Как прекрасный мираж. Такой желанный… Мой наркотик... Обезболивающее…

Так не бывает! От одного взгляда на нее я почувствовал себя живым. Возродившимся из пепла, со зверским желанием существовать в этом мире.

Она была близко. Думал, убежит. Станет прятаться, но нет… Она смотрела. Жадно, с интересом. Меня накрыло. Желал, чтобы она приросла к земле. Не уходила. Оставалась там.

Мне нравился тот взгляд, которым она меня облизывала. Вкуснее его еще ничего не ощущал. Упивался им, как какой-то долбаный параноик, который наконец получил особо желанное. Пульс бешено бил в висках, отдавая болью в затылок. Не удержался. Поднял голову. Посмотрел на нее. Дернулась. Испугалась и убежала прочь.

Мне было мало. Хотелось еще. Решил отыскать. Сам не знал, что скажу… Было все равно, лишь бы утолить дикую жажду. Сделать глоток. Восполнить недостаток кислорода, которым она теперь мне казалась.

Обнаружил ее у оранжереи. У того проклятого места, которое мне напомнило, ради чего она здесь находится. Разозлился на самого себя. За то, что на секунду заколебался. Усомнился в правильности своих действий. Захотел отступиться от слова, данного самому себе. Того, ради чего существовал последние несколько лет.

Впал в ярость. Напомнил ей о том, что ее ждет, а она… Ее предложение было, как выстрел в голову. Неожиданное. Вызвало бешеный взрыв эмоций. Не знал названия тому, что со мной происходило. Было бешеное желание впиться в нее своими руками и пользоваться ее телом. Отступиться от принципов. Взять ее, хоть это было и не по понятиям…

Я нашел в себе силы ответить отказом. А потом… Она прижалась ко мне своими губами. Непостижимо-сладкими. Как глоток воды для иссохшего от жажды путника, прошедшего через всю пустыню.

Я пропал. Понял, что не смогу убить ту, которая лишь одним поцелуем способна доставить мне неземное удовольствие. Попробовав ее на вкус, понял, что впервые в жизни лицом к лицу встретился со своей слабостью. Она - моя Ахиллесова пята, которая рано или поздно и приведет меня к погибели. Уничтожит. А значит, нужно было от нее избавляться.

Оставил ее одну. Старался не думать. Изнывал от дикого желания снова ее увидеть. Продолжить наш с ней поцелуй. Взять! В разных позах! Дико! Жестко! До искр из глаз. Пока не отпустит. Пока не пропадет тяга.

Выход виделся один. Только утолив свой голод, я смогу исцелиться. Только погрузившись в кипящую бурю безумия, смогу побороть свою заразную болезнь.

Десять дней за жизнь - лучшее решение для нас обоих.

Она не умрет и, возможно, даже обретет свободу. А я получу исцеление и сумею найти иной способ отомстить ее папаше.

- Десять дней. Их будет десять, в обмен на твою жизнь, - процедил сквозь зубы, не обращая никакого внимания на зрителей, пожирающих нас взглядами.

Плевать на всех! Пусть пялятся. Пискнут - вылетят на улицу к чертям собачьим. Церемониться не стану. Мой мир пока был сконцентрирован на одной. Смотрел только на нее. Наглядеться не мог. Не видел два дня. Бессознательно втянул воздух через ноздри и ощутил запах ее кожи. Он тут же забил мои легкие, и я едва не потерял рассудок от удовольствия.

Черт! Вспомнил, ради чего вообще пришел. Разозлился.

- Юсупов поплатится жизнью, - рявкнул, смотря ей в лицо, - Ты будешь жить.

Пусть радуется. Сама же этого просила. Но моя доброта не безгранична и не распространяется на Юсупова. Он - совсем другое дело.

- Нет, - всхлипнула она, вскидываясь с места, - Пожалуйста.

Ее глаза моментально наполнились влагой. Нож, зажатый в маленькой ладошке, выскользнул из руки, звучно ударяясь о пол, и я заметил несколько алых капель у ее ног.

Меня тряхнуло. Он нескольких капель ее крови меня начало рвать на части.