Сархан

Провела подушечками пальцев по его груди. Едва дотрагиваясь, боясь пробудить ото сна спящего зверя. Однако искушение было безумно велико, чтобы сдерживаться...

Почему мне так хотелось к нему прикоснуться?

Смотреть на него было невообразимо приятно, так, что сердце трепетало под ребрами, но чувствовать его еще прекраснее. До дрожи, до головокружения.

Кожа горячая обжигала, будто под ней был скрыт огонь, опаляющее пламя. Закрыла глаза и вспомнила, как он этими самыми руками ласкал мое тело. Как жадными губами осыпал каждый сантиметр кожи. Вгрызался в мой рот, помечал языком мою грудь… Заставлял изнемогать от похоти, желать до безумия.

Распахнула глаза и прикусила истерзанные им губы, пытаясь совладать с собственными мыслями.

Нужно было прекратить и убираться…

Но какое там…

Мой взгляд заскользил по его груди, животу, продвинулся по дорожке темных волос, ведущей к самому интимному месту. С жадностью посмотрела на сокрытое простыней мужское достоинство и тут же покраснела. Кровь ударила в щеки, вынуждая устыдиться.

Дуреха! Как можно быть такой испорченной? Приличная девушка не должна глазеть на спящего мужчину. Где моя стеснительность? Скромность?

Руки сами потянулись к его идеальному прессу, каменным мышцам. Он везде, как скала. Мощная, впечатляющая. Одернула руку, чувствуя, как между ног приятно затянуло. От одного взгляда на него захотелось большего. Куда подевалась моя непорочность? Видимо, я просто рехнулась… Сошла с ума!

Аккуратно соскользнула с кровати и побежала в ванную за своей одеждой. Найдя ее на полу, быстро натянула на себя. Перед глазами снова появились его рельефные мышцы. Еле сдержала свой стон и расплылась в улыбке.

Поверить не могла, что мой мозг поплыл от мыслей о спящем в комнате мужчине. Мой организм настроился на него. Выбрал его своим хозяином. Готов был подчиняться, откликаться по первому зову.

Нельзя. Понимала, что это неправильно, и принесет мне разочарование, много боли. Но у моего сердца было другое мнение на этот счет…

Собралась как можно быстрее и на цыпочках направилась к двери, сознательно не смотря на спящего мужчину. Нечего пялиться. Душу себе рвать понапрасну. Он ясно дал понять, для каких целей я нужна ему. Нельзя было тешить себя иллюзиями, иначе, если взобраться высоко к облакам, падать будет мучительно больно.

Выскочила за дверь и что есть силы побежала опять в прачечную.

Утро. Вот-вот появятся женщины, и обнаружат, что я не закончила свою работу. Нужно поторопиться, в противном случае бед не избежать.

Влетела в душное помещение и впала в ступор.

Женщина. Она сидела и старательно достирывала оставленное мной белье.

- Сабира? - через пару секунд, обретя голос, обратилась к ней.

Обернувшись ко мне, она едва различимо улыбнулась:

- Давай побыстрее закончим. Зейнеп шкуру спустит, - проговорила и продолжила усиленно тереть белую материю.

Подошла к ней и опустилась рядом. Как же это? Она меня ненавидеть должна. Презирать, как и остальные, а вместо этого помогает.

- Я должна вернуться на кухню, - нарушив гнетущее молчание, проговорила женщина, - Не говори никому, что я была тут.

- Сабира, - обхватила ее стертые руки своими, - Сабира, спасибо. Я думала, ты…

- Правильно думала… - сказала она, - Так и было, но… Я лежала ночью в кровати и думала. Не может хрупкая девочка расплачиваться за грехи своих родственников. Уверена, ты ни в чем не виновата. Халиса погибла не по твоей вине.

Смотря ей в лицо, слушая ее слова, почувствовала, как горло заскребло от слез. Попыталась проглотить ком, который встал поперек горла, не давая глотнуть воздуха, - Девочка моя. Не плачь. Будь сильной. Я буду рядом, - все говорила и говорила она, гладя мои волосы.

Всхлипнув, кинулась ей на грудь, чтобы, наконец, излить накопившееся за все это время горе.

- Все-все, - легонько поглаживала меня по голове, - Не надо, Асель. Давай лучше разберемся со стиркой, пока не пришли эти мегеры.

Кивнув ей в ответ, быстро вытерла мокрые щеки и принялась за работу.  Была безумно рада, что кто-то проникся моей ужасной ситуацией. Сумел почувствовать мою боль. Найти в себе смелость, пойти наперекор здешним устоям, помочь той, кого все считали врагом.

Теперь я снова была не одна. Эта мысль придавала мне сил. Делала меня устойчивее к будущим невзгодам. И теперь, если даже будет совсем невмоготу, я знала, на чьем плече сумею выплакаться, излить свою душу. Сабира не спрашивала меня ни о чем. Не задавала тягостных вопросов. Молча сострадала и пыталась спасти от гнева тех, кто желал мне смерти.

Я была рада. Сейчас что-либо объяснять казалось мне непосильной задачей. Позже… Придя в себя, я поведаю ей свою историю о том, как и для чего здесь оказалась, но не сейчас.

Спустя какое-то время Сабира отправилась выполнять свою основную работу, а я, закончив с тем, что должна была успеть до утра, присела ненадолго передохнуть и незаметно для себя задремала.