Саркофаг (СИ)

В открытую дверь вошли двое высоких арабов вооруженные автоматами. Оба были одеты в застиранные комбинезоны песочного цвета. Влад недоуменно уставился на профессора. Похоже, он недооценил этого арабского прохвоста. Как ловко тот развел его!

- Ну, что командир хренов, доигрался в Чапаева, докомандовался? - презрительно спросила Ольга.

- Дать бы тебе в морду, за то, что нас подозревал, гад! - добавил Сенсей.

- А теперь, когда все стало на свои места, давайте выйдем на улицу, подышим свежим воздухом! - Мустафа, гаденько улыбаясь, сделал приглашающий жест в сторону двери. - Не советую делать глупости! Да, и на всякий случай положите руки на затылок!

- 18 -

Египет, Каирский музей, 2028 год.

Мустафа вывел пленников во внутренний двор музея. Построив их в ряд, возле стены он принялся неторопливо расхаживать вдоль шеренги. Арабы в комбинезонах бдительно посверкивали черными глазами в их сторону и поводили стволами автоматов, красноречиво предостерегая от тщетных попыток выкинуть какую-нибудь глупость.

- Я приношу свои самые искренние извинения по поводу тех неудобств, которые будут вам сейчас причинены, - прокашлявшись, начал Мустафа Азиз. - И поверьте, мне друзья мои лично я против вас ничего не имею. Просто вы попали в не подходящее место и в неподходящее время. Сейчас вы будете расстреляны. Быть может, для вас это послужит некоторым утешением, но вы не будете съедены. Ваши трупы Ахмет и Саид обольют бензином и сожгут.

- Ах ты, подлая скотина! - вскричал Влад. - Мы полностью доверились тебе, а ты оказался гнусным предателем!

- Вот как, мы оказывается уже на ты? - удивленно поднял густые брови Мустафа. - Я старше вас подполковник, поэтому сохраняйте лицо и будьте по отношению ко мне почтительны! В противном случае мне придется поучить вас хорошим манерам!

- Да пошел, ты! - зло выплюнул сквозь зубы Влад.

- Ахмет! - коротко кивнул профессор одному из арабов.

Тот быстро подошел к Владу и как держал автомат, так и двинул его прикладом в челюсть. Влад отлетел назад к стене и, получив в поддых удар тяжелым солдатским ботинком, рухнул ничком.

Сенсей сделал, было, шаг вперед, чтобы помочь Владу, но профессор предостерегающе поднял руку:

- Не нужно глупого геройства! Избавьте меня от этого, умоляю вас! Лучше позаботьтесь о вашей даме. Вы с ней теперь не скоро свидитесь.

- Тварь, ты еще прикалываешься? - взревел Сенсей, и низко нагнув голову, пошел на Мустафу.

Но Ольга своевременно удержала его от этого безрассудного поступка, вцепившись в него обеими руками.

- Ты что милый, совсем спятил? С голыми руками кидаться на автоматчиков? - возмутилась она. - Лучше обними меня покрепче! Хоть это и звучит пошло, но я предпочитаю встретить смерть в твоих объятиях.

- Мадам у вас душа львицы! - галантно склонил голову Мустафа. - Я восхищен вашим мужеством!

После этого, покричав что-то по-арабски, профессор отошел в сторону, а вооруженные арабы подняли автоматы и прицелились в пленников, явно изготовившись к стрельбе.

- Прощайте господа, или товарищи, как вам больше нравится!

После этого Мустафа Азиз взмахнул рукой.

Автоматы загрохотали, выплевывая первые пули. Стрелявшие окутались дымом. Влад, превозмогая боль начал подниматься. Он не мог допустить, чтобы эти козлы пристрелили его боевого русского офицера, лежащим на земле, словно какую-то подзаборную дворняжку!

Стас взвыл и, рванув на груди комбинезон, взвыл нечеловеческим голосом, матерясь, на чем свет стоит.

Сенсей закрыв собой Ольгу, стоял, набычившись и молча, ел убийц глазами.

Летун, Алена и адъютант неожиданно, словно по команде, сделали шаг вперед, протестующе подняли руки и переплели их в каком-то странном жесте. При этом на их лицах было написано нездоровое любопытство и ничего более того. Во всяком случае, страха перед лицом неминуемой гибели они точно не испытывали. Какое-то время они выжидали. Видимо, Мустафа должен был как-то среагировать на их странную выходку.

Потом Алена неожиданно сделала стремительный кувырок вперед и в доли секунды оказалась прямо перед стреляющими. Саид, бывший к ней ближе других, всадил ей в грудь длинную очередь, отбросившую стюардессу назад. После этого он прекратил огонь и, задрав ствол, вверх стал ждать, что будет дальше.

А дальше не было ничего хорошего. Во всяком случае, для Саида. Полностью проигнорировав град автоматных пуль, которые по логике вещей должны были разорвать ее пополам, Алена ринулась вперед. Сквозь кровоточащие раны сверкали золотые прожилки армирующей проволоки, которыми было насквозь прошито все тело стюардессы. Чудовищные раны, непостижимым образом, затягивались прямо на глазах.

Схватив автомат Саида за ствол, Ален попыталась вырвать его. Но араб, вытаращившись на нее побелевшими от натуги глазами, вцепился в оружие двумя руками и не собирался ей уступать. Тогда стюардесса, глумливо ухмыльнувшись, рывком согнула автоматный ствол под прямым углом.