Читаем Сарматы. Древний народ юга России полностью

Со временем погребальный ритуал становился все более единообразным для всей аланской территории. Самым частым типом погребения была узкая могильная яма, обычно с нишей или катакомбой; к востоку от Волги диагональные погребения исчезли почти полностью. Трупы клали преимущественно головой на север; обычай посыпать могилу мелом больше не соблюдался нигде, кроме как на самых южных окраинах. Ноги чаще скрещены. Одна из позднесарматских особенностей, характерная для степей Заволжья, – деформация черепов. Обычай туго бинтовать ребенку голову, чтобы сформировать определенную форму черепа, встречался в различные доисторические периоды и у различных культур. Такая практика существовала в степях вдоль Маныча к западу от Каспийского моря во 2-м тысячелетии до н. э. В том же районе деформированные черепа находили и в более поздних погребениях, включая средний сарматский период. Эта практика распространилась в Центральной Азии в I веке н. э., и оттуда ее заимствовали как аланы, так и гунны. В погребениях позднего сарматского периода на Волге и Урале от 70 до 80 процентов черепов подверглись искусственной деформации.

Рис. 52. Керамика, оружие и зеркала из поздних сарматских погребений в низовьях Волги


Рис. 53. Серебряное сито, два бронзовых кольца, украшенные фигурами верблюдов, и красная глиняная ваза, найденные в женском княжеском захоронении начала II века в Большой Дмитриевке около Саратова


Предметы погребального инвентаря, в особенности оружие, относятся к сибирскому и центральноазиатскому типу. Преобладают длинные железные мечи, длинные композитные луки гуннского типа и гуннские стрелы; удила – грызла и трензельные кольца – тоже гуннские. Ручная керамика, особенно кубические «курильницы фимиама», представляют центральноазиатские типы; маленькие бронзовые зеркала, с квадратной, перфорированной ручкой, немного отличаются от подобных предметов предшествующего периода местного и восточного производства.

С приходом новой волны завоевателей с востока в культуре появились восточные черты, которых до того не было. Их появление указывает на близкую связь между восточными аланами и гуннами, а также другими центральноазиатскими народностями. По сообщениям античных авторов, к концу I века власть гуннов распространилась к западу от Каспийского моря. Гуннский расовый тип (то есть монголоидные черепа) встречается на сарматских кладбищах даже еще дальше к востоку. Нельзя исключать возможности, что восточные аланы, жившие в степях Поволжья, находились в политической зависимости от гуннов. Тем не менее боспорские товары, украшения, римские эмалевые броши, фибулы с завитком и «ножкой загнутой кверху» латенского происхождения, о которых уже говорилось, бусины из стекла или стразов, гончарные изделия и тому подобные предметы по-прежнему появляются в погребениях Поволжья, преимущественно в богатых княжеских захоронениях. Они наводят на мысль, что, несмотря на свержение аорсов, старые связи между волжскими степями, с одной стороны, и Боспорским царством и Северным Кавказом – с другой по-прежнему сохранялись.

Сираков также затронули эти изменения. Старые кладбища на северо-востоке Кавказа, захоронения на которых продолжались непрерывно в течение восьми столетий, были заброшены; погребальный обряд и снаряжение претерпели существенные изменения, из чего мы можем сделать вывод, что во II веке н. э. в эту местность пришли другие племена. Культура пришельцев – восточных аланов, принесших с собой эти изменения, отошла в своем развитии от культуры родственных им народов, осевших в Поволжье. В ней смешались аланские элементы и особенности культур коренных несарматских народов, населявших до этого Северо-Западный Кавказ. Вероятно, самое сильное влияние оказывала сиракская культура предыдущего, среднесарматского периода, о чем свидетельствуют положение тела, погребальный обряд и даже определенные особенности погребального инвентаря. Скорее всего, пришельцы вобрали в себя коренные народности, которые, вероятнее всего, были меотами по происхождению, а также своих предшественников – сираков. Некоторые виды гончарных изделий и другие товары позволяют думать, что они поддерживали контакты с древней Албанией, находившейся по другую сторону Кавказских гор.

Рис. 54. План княжеского «катакомбного» захоронения с характерными особенностями сиракской культуры Северо-Западного Кавказа. Захоронение было раскопано около села Оланешты рядом с городом Бендеры в Бессарабии и датируется II веком


Две находки из района верховьев Днепра очень важны, поскольку они заставляют предположить, что часть сираков отступила под давлением аланов и отошла на запад. В Траянах около Балты были найдены предметы, характерные для среднесарматского периода в районе Кубани, предположительно представлявшие собой часть погребального инвентаря княжеского захоронения. Среди этих предметов были бронзовые зеркала и бронзовые чайники, а также вазы с зооморфными ручками, датируемые концов II века.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука