Сарматы. Первая тяжелая конница степей

Племена объединялись в союзы во главе с лидирующим племенем, во главе которого стоял царь (rex). Сами племена управлялись вождями (regales), которых, видимо, избирали; последним подчинялись более мелкие этнические предводители – князья-скептухи – subreguli, которые в своих действиях были достаточно независимыми (Tac. An., VI, 33; ср.: IOSPE, I, 32; Strab., XI, 2, 13)[257]. Основной массой населения являлись простые кочевники, которые, впрочем, считались благородными по происхождению (Amm., XXXI, 2, 25). Среди них также была своя племенная знать (optimates). Покоренные этносы рассматривались как неполноправные члены общества, платившие дань (Strab., VII, 4, 6; Tac. Germ., 43). В самом низу социальной лестницы находились рабы, которые, однако, не были многочисленны. Подобная структура сарматского общества реконструируется для IV в. по данным Аммиана Марцеллина[258].

Московский археолог Ю. М. Десятчиков доказывал, что в начале новой эры Сиракена представляла собой государственное образование, близкое по структуре к Армении и Парфии, во главе с царем и его родом, с сословием князей-скептухов, с азатами-катафрактами и зависимым местным населением; причем территория была разбита на скептухии – военно-административные округа[259]. Очевидно, данная гипотеза слишком модифицирует социальную структуру догосударственного образования, придавая ей даже сословия.

Современная официальная осетинская доктрина на основании закавказских источников рассматривает Аланию первых веков новой эры уже как сложившееся государство во главе с царем, передававшим свою власть по наследству и возводившим свой род к богам; за спиной правителя усматривают военную знать, образовывавшую отряды катафрактов[260]. С. А. Яценко рассматривает донскую Аланию в I – середине II в. как кочевую империю во главе с наследственным царем, Е. В. Вдовченков определяет строй аланского протогосударства как вождество, тогда как С. М. Перевалов более осторожно и взвешенно предполагает существование аланской конфедерации[261]. Во всяком случае, в энкомии из Керчи, посвященной приближенному Савромата I (93–123 гг.), упоминаются «цари аланов», то есть у них был не один предводитель[262].

Взвешенным представляется мнение о Западной Алании как о некоем государственном образовании лишь в V–VI вв.[263]. Армянское «Мученичество Сукиасянов» (V в.) упоминает, что новый царь Алании Дидианос «взялся за пересчет войска», и когда ему сообщили об отшельниках Сукиасянах, бывших приближенных его отца, он послал отряд во главе с Барлахом привести их или, в случае отказа, убить (АИА 1:44). Если доверять этому агиографическому источнику, построенному на фольклорном материале[264], то оказывается, что в Алании существовала воинская обязанность, и новый царь, взойдя на престол, стал проводить определенный смотр военнообязанных. Скорее всего, смотр проводился согласно некой установившейся традиции, а какого-то письменного списка воинов, где фиксировалось бы изменение статуса военнообязанных, еще не было. Потому-то царь и узнал от некоего Скуера, что в Армении живут аланы-отшельники во главе с бывшим придворным Сукиасом, которых он призывал назад на службу; тогда как ослушникам (по существу, дезертирам) грозила смертная казнь. Как собственно происходил пересчет войск, нам рассказывает Фавстос Бузанд (III, 7): численность войск определяли, подсчитав камни, которые воины бросали в кучу на перекрестках дорог (ср.: Hdt., IV, 81). Таким образом, существовал определенный контроль за численностью войск, количество которых, кстати, затем могло попасть и на страницы письменных источников. Впрочем, весьма вероятно, что данное действие имело у сарматов ритуальный характер, который затем был рационально переосмыслен историками[265].

Вернемся к описанию Аммиана Марцеллина. Решение о начале войны и о заключении мира у аланов, очевидно, принимал совет старейшин (Amm., XVII, 13, 21). Они же заключали от имени племени соглашения (Amm., XVII, 12, 9–20). Вождя-судью, который, видимо, руководил военными действиями, аланы, по сообщению Аммиана Марцеллина (XXXI, 2, 25), еще в IV в. избирали исходя из его личного мужества и опытности в военном деле (ср.: Ps.-Plut. De fluv. et mont. nom., 14, 3; Zenob., 5, 25)[266]. Следовательно, в это время аланы, под которыми Аммиан (XXXI, 2, 13) подразумевает различные племена сарматов, сохранили значительные пережитки периода так называемой «военной демократии»[267]. По крайней мере, в романе Ямвлиха «аланское войско» сделало вавилонского сборщика податей своим царем из-за его манипуляций (Iamb., 21). Вероятно, вождь вместе со старейшинами составлял план будущего похода (Luc. Tox., 49), возможно согласовывая свои действия с союзниками, через территории которых надо будет проследовать.