Сарматы. Рать порубежная

– Убить ее? Отравить и забрать меч? Что мне делать?

– Я читал объявления на стенах римских домов. Ты в ближайшие дни устраиваешь гладиаторские бои в Большом цирке?

– Это так. Я жду выздоровления императора. Да поможет ему Фортуна. С его согласия бои будут проведены.

– Так вот. Ты мог бы шепнуть на ухо Клавдию, что в свите сарматов есть настоящая амазонка, могущая противостоять трем опытным вооруженным мужчинам. Клавдий, как и все римляне, любитель гладиаторских боев и ему доставит большое удовольствие увидеть на арене настоящую амазонку, женщину-воина. Сарматские послы не осмелятся отказать императору в его просьбе испытать девушку в показательном бою.

– Я должен устроить так, чтобы бой оказался для нее смертельным, и тогда ты получишь свой меч, – уловил мысль Харитона Сервий.

– Да, а ты получишь свиток.

– Я все устрою.

– У тебя нет другого выхода. Поторапливайся. В Бурундзии меня ждет корабль, и чем скорее я покину на нем берега Италики, имея при себе сведения о переговорах и меч, тем спокойнее будет тебе. Прощай и не вздумай подослать ко мне своих головорезов. Не забывай, мой верный человек не передаст свиток императору, пока я жив. И еще, мне бы хотелось, чтобы мое пребывание в Риме оставалось тайной для послов…

Сервий на миг засомневался; не водит ли его за нос наглый боспорец, упоминая о человеке, готовом передать гибельный свиток императору. Но тут же отбросил эту мысль. Игра слишком серьезная.

Харитон не обманывал. Такой человек существовал. Он был слугой Цецилиев, но ему посчастливилось познакомиться с рабом по имени Тиберий Нарцисс, ставшим ныне выдвиженцем-вольноотпущенником Клавдия. Харитон узнал о близости старого знакомца к императору, нашел его и за немалую плату договорился о том, что если с ним что-то случится, то свиток должен попасть к императору. Нарцисс, получив мешочек туго набитый монетами, согласился исполнить просьбу боспорца, но не преминул после его ухода ознакомиться с содержанием свитка. Теперь он понял, как заслужить еще большую благожелательность Клавдия и подняться выше по лестнице, ведущей к вершинам власти. Но для этого приходилось набраться терпения и ждать подходящего момента. Нарцисс знал, что будет нелегко убедить пожилого императора, ослепленного любовью к молодой супруге, в ее порочности. Клавдий взял Мессалину в жены, когда ей исполнилось пятнадцать, а ему перевалило за пятьдесят… Но Нарцисс умел ждать.

– Да поразит тебя Юпитер своими молниями! – злобно произнес Сервий после того, как Харитон покинул атриум. Сенатор воровато осмотрелся и, успокоенный тем, что никто не слышал их разговора, поспешил в таблинум[55], чтобы в одиночестве выпить чашу успокоительного фалернского вина и поразмышлять о том, как быть дальше.

Сервий не был бы спокоен, знай он о том, что все это время его жена находилась рядом. Лукерция пряталась за дверью, ведущей в атриум, напрягая слух, ей удалось уловить нить разговора. То, что она услышала, всколыхнуло в ее душе бурю негодования и обиды. Ей вспомнилось, как ее, шестнадцатилетнюю девушку из обедневшего, но родовитого патрицианского семейства, выдали замуж за молодого красивого и, главное, богатого Сервия Цецилия. Лукерция отдала ему всю свою первую девичью любовь, родила сына и стала преданной супругой, а он трусливо отдал ее в потные ладони порочного императора Калигулы, соблазненного красотой жены своего подданного. Лукерция до сих пор с отвращением вспоминала этого рано облысевшего, похотливого, волосатого телом и мерзкого слизняка-властелина и ту ночь, полную позора. С той поры чувство отвращения перешло на мужа, который к тому времени стал быстро толстеть, и тогда она без раздумий бросилась в объятья симпатичного и образованного красавца Харитона – раба, слуги и воспитателя их первенца Секста. Но однажды ее отношениям с Харитоном пришел конец. Муж заподозрил измену. Харитону грозила смерть, Лукерция все же сумела доказать невиновность слуги. Сервий поверил, но, видимо, не до конца. Вскоре Харитона отправили в Мезию к брату Сервия, что стало ударом по чувствам еще молодой женщины. Назло мужу Лукерция стала предаваться греху по любви и без нее. Об этом и рассказал бывший любовник ее мужу, погрязшему в изменах ей и императору Клавдию. Лукерция чувствовала себя униженной, ведь она когда-то любила этих людей. Да, она порочна, но в том, что она стала такой, есть и их вина. И они должны ответить за это. Сейчас у Лукерции появилось оружие мести – произнесенные ими слова. Этим оружием она способна уничтожить обоих или, по крайней мере, разрушить планы ненавистных ей людей…