Сарти

– Добрый вечер, – раздался приятный голос, и мы увидели г. Кацуёри, одного из ближайших сподвижников сиятельного князя, молодого человека лет двадцати восьми, очень физически развитого (что, впрочем, в свите князя не исключение, а строгое правило), милого и изящного, облаченного в серое кимоно, из-под которого виднелся край нижнего – розового.

Господин Кацуёри был весьма рад нас видеть. Почтительно склонившись, он произнес с улыбкой:

– Добрый вечер, госпожа графиня, сэр… Князь уже два раза справлялся о вас.

– Здравствуйте, Сато, – произнес г. шериф, охотно улыбаясь в ответ. Он питал симпатию к Кацуёри. Мэрил также одарила Кацуёри ослепительной улыбкой.

– Конбан ва! – добавил я. Дройт снова посмотрел на меня юмористически. Лиззи мило кивнула.

– Конбан ва! – откликнулся Кацуёри и повел нас на второй этаж. Там, в обширном, скупо освещенном свечами зале фланировало уже большое число джентльменов энд леди. Собрался весь наш «демократический» свет.

– Сэр Аллен Дик Дройт, граф Винздорский, шериф. Леди Мэрил Дройт, графиня Винздорская, – провозгласил наш провожатый, выдержал подобающую паузу и продолжал. – Господин Дэдлиб. Госпожа Энмайстер.

Навстречу нам вышел князь Тамура в дорогом бежевом кимоно с широкой шитой каймой и с сандаловым веером в руке. За ним неотступно следовало двое юношей с бесстрастными лицами, делая вид, что они несут чай. Князь милостиво приветствовал нас и широким жестом пригласил в зал.

Потянулись с рукопожатиями и приветствиями прочие, ранее прибывшие господа. С достоинством, переходящим в откровенную спесь, подошел господин Сыма Юн-шу, лицом напоминающий китайского художника Ци Бай-ши в старости: те же круглые (правда, золотые) очки, та же бородка в три волосины, та же худоба. Господин Сыма Юн-шу по прозвищу Жулай сяньшэн – директор «Фэрст Нэшэнэл Бэнк оф Тумпстаун», человек крайне уважаемый и значимый для экономики города и всего региона, не говоря уже о том, что это один из основателей и активнейших членов «Демократии».

За спиной Жулая маячил его сын Сыма Гэн-цзянь, местный мастер рукопашного боя, большой остолоп и любитель «Маотая», здоровенный детина, почти совсем не похожий на папу, но полностью разделяющий все папины взгляды и слепо выполняющий его команды. Рядом с Гэн-цзянем стояла его супруга Ребекка-Судзука Окоши, совершенно европейская женщина, меланхоличная и даже где-то сонная; она с легкой ленцой улыбнулась Лиззи.

Следом подошел барон Эррол Бэрриш, пузатый господин с широкими негритянскими губами и безупречной репутацией (в темно-зеленом с орденами фраке, черные волосы безукоризненно расчесаны на пробор). Господин барон возглавляет «Сэконд Нэшэнэл Бэнк оф Тумпстаун», также «демократический».

За ним появился Джордж Лассарж, владелец телекомпании «GF», низкорослый вертлявый субъект с бегающими глазами и шрамом на лбу.

Люди шли и шли.

Приятным сюрпризом для нас стал Люлю Шоколадка, в кимоно и побритый – как младший князь Тамура.

Юлиуса нигде видно не было.

Вдруг раздались первые такты известной мелодии «Итирэ», и голоса стихли: это означало, что на часах стрелки показывают ровно шесть, и пора начинать вечер.

– Господа, – негромко произнес князь Тамура в установившейся тишине, и при звуках его голоса в зале неслышно появились японские девушки, везущие многоярусные тележки с напитками и закусками. Гости стали вооружаться бокалами.

– Господа, – повторил князь, наблюдая за возникшим движением. В правой его руке тоже появился бокал. – Позвольте вас поблагодарить за то, что вы не отказали мне в любезности посетить сегодня мой дом и все собрались здесь. В нынешнее неспокойное время мы должны держаться вместе, ибо только сплоченность и единство «Демократии» Тумпстауна могут быть гарантией порядка и процветания города. Поэтому, – возвысил голос Тамура, – я пью за ваше здоровье, господа! – Князь медленно осушил бокал, и все последовали его примеру.

– А я думала, что моего мужа опять убили, – услышал я голос Мэрил Дройт, графини Винздорской, и почувствовал ее пальчики на своем локте. – Ты, между прочим, расскажи мне, что вы там, за городом делали. Газеты молчат, а я должна знать. Ты же свалился на крышу среди ночи и моментально удрал…

– А он что, тебе не рассказал? – сделал я удивленные глаза. Мы с Мэрил давние приятели: эта милая во всех отношениях дама воспылала ко мне искренней человеческой симпатией буквально с первых мгновений нашего знакомства. Что совершенно неудивительно: ведь я такой обаятельный, положительный, надежный, скромный, правдивый, полезный… Да-да, это все я. – Неужели не рассказал? Вот странно!

– Да что ты! Мы увиделись только что, перед домом! – В свою очередь вытаращила глаза Мэрил. – И потом, он никогда и ничего мне не рассказывает. Так что случилось? Вы опять стреляли?

– Да так… – протянул я. – Скорее нет. Охотились на динозавра. – И дернул за руку Лиззи. Лиззи, оценив ситуацию, в свою очередь дернула за фалду фрака стоявшего поблизости Дройта, и он обернулся, отвлекшись от беседы с Сыма Гэн-цзянем.