Саша Чёрный

CАША ЧЁРНЫЙ

*

АНТОЛОГИЯ САТИРЫ И ЮМОРА РОССИИ XX ВЕКА

Саша Черный

Серия основана в 2000 году

С июня 2003 г. за создание «Антологии Сатиры и Юмора И России XX века» издательство «Эксмо» — лауреат премии X международного фестиваля «Золотой Остап»

*

Редколлегия:

Аркадий Арканов, Никита Богословский, Владимир Войнович,

Игорь Иртеньев, проф., доктор филолог, наук Владимир Новиков,

Лев Новоженов, Бенедикт Сарнов, Александр Ткаченко,

академик Вилен Федоров, Леонид Шкурович

Главный редактор, автор проекта Юрий Кушак

© С. С. Никоненко, предисловие, составление, 2003

© Кушак Ю. Н., составление, 2003

© ООО «Издательство «Эксмо», 2004

Светлая душа

Лет сорок с лишком назад приятель привез из Риги старый журнал «Перезвоны», издававшийся там в 20-х годах. Листая журнал, я наткнулся на довольно длинную поэму «Дом над Великой». Обратил внимание на подпись: А. Черный.

С Сашей Черным многие читатели в Советском Союзе были знакомы. В 1960 году вышел его том в «Библиотеке поэта», который мгновенно стал библиографической редкостью. Его острые, меткие, даже вызывающие стихи, написанные давным-давно, звучали свежо и современно.

И вот тут кто-то себе взял его псевдоним, правда, с инициалом А. А может, это сам Саша Черный? Да нет, не может быть. Ну что это?

Любой пустяк из прежних дней
Так ненасытно мил и чуден.
В базарной миске, средь сеней,
На табуретке стынет студень.
Янтарно-жирный ободок
Дрожит морщинистою пленкой.
Как застывающий прудок
Под хрупкой корочкою тонкой…
Желток в хрящах застыл кольцом.
Каемка миски блещет сонно,
И кот, глубокий гастроном.
Вдыхает воздух упоенно…

Конечно же, это не может быть Саша Черный. Какая-то благостная картинка. Что тут общего с разящим сарказмом, издевкой, неожиданным поворотом мысли, с блестящей метафорой?

Взять хотя бы такой фрагмент:
Я волдырь на сиденье прекрасной
российской словесности!
Разрази меня гром на четыреста восемь частей!
Оголюсь и добьюсь скандально-всемирной
известности.
И усядусь, как нищий слепец, на распутье путей.
Я люблю апельсины и все, что случайно
рифмуется,
У меня темперамент макаки и нервы как сталь.
Пусть любой старомодник из зависти злится
и дуется
И вопит: «Не поэзия — шваль!»

Вот это настоящий Саша Черный!

И все же я ошибся: поэт из журнала «Перезвоны» оказался тем же самым, только теперь он назывался Александром Черным, стал как бы более домашним, менее выразительным, обыкновенным (за исключением тех мест, где он изливал свою злость на большевиков — здесь его голос вновь обретал крепость и пафос).

С сожалением можно отметить, что чужбина не придала его поэзии новых красок, хотя как прозаик он именно за рубежом написал мягкие, улыбчивые «Солдатские сказки», прелестный «Дневник фокса Микки», несколько веселых и умных рассказов.

В прозе он явление столь же самобытное, как и в поэзии, и без него картина русской литературы XX века выглядела бы, несомненно, бледнее.

* * *

Нелепо надевать носки поверх ботинок
И прежде книги критику читать…
А после книги кто спешит на рынок
Чужое мнение скорее покупать?
Конечно, тот, кто понял не совсем.
Что дважды два — четыре, а не семь.

Эти строчки принадлежат Саше Черному, и в них яснее ясного выражено его отношение к критике. Но не только.

В том-то состоит, очевидно, чудо настоящего искусства, что оно многозначно и — вечно. Именно так говорили древние: жизнь коротка, искусство вечно. Веч-но-то вечно, да не любое.