Сашка

Закончив освобождать обеих, просто ножом срезал путы, я разогнулся, отчего голова оказалась на уровне пола амбара, и сказал:

— Ладно, выбирайтесь, а я за своими сбегаю. Да ещё ментов нужно привести, дело-то серьёзное.

Ага, так меня и отпустили. Вцепили в штаны и очень убедительно попросили их тут одних не бросать. С трудом освободившись из женских захватов, я всё же пообещал и, прихватив их с собой, направился к дороге, на которой должен быть дед. Женщинам было трудно идти, тяжело, ещё бы после многочисленных изнасилований, но те крепились, да и я шёл по тише, чтобы их не напрягать. Наши нашлись метрах в трёхстах, причём не на дороге, а кустах, дед их туда загнал и замаскировал. Но я всё равно их обнаружил первым, шалить подкрадываясь не стал, вышел на открытое место и помахал винтовкой над головой. Дед сразу вышел из укрытия. Женщины после взмаха присоединились ко мне и мы дошли до наших.

— Что там было, бандиты? — тревожно спросил дед.

— Да. Девять было. Сейчас они мёртвые, постреляли мы. Эти женщины у них в заложниках были, в тайнике их держали, в яме. Сам понимаешь, что с ними делали. Вы тут останьтесь, ни куда не уходите, а я до дороги пробегусь. Сотрудники милиции на дороге нам встречались. Может, удастся кого увидеть и привести, а то и сотрудников НКВД. Сам посматривай по сторонам. Мало ли эти выродки тут не одни были. Те, что на смолокурне одни были, точно девять, но мало ли. Вот ещё, «Маузер», убери в мою телегу, трофей.

— Хорошо, — кивнул дед, принимая тяжёлую деревянную кобуру с длинным ремнём. — Обед готовить?

— Да, прямо тут. Когда я вернусь, не знаю, меня, если что не ждите. Гадать не хочу, когда в толпе беженцев нужных людей найду и смогу убедить их проследовать за мной. Люди разные бывают, может и не захотят сюда отправиться. Но готовьте сразу побольше, если всё же приведу, покормим, нужно показать что мы хлебосольные хозяева. Может в телеги наши не полезут, менты могут, они такие.

— А что за менты?

— Милиционеры коротко.

— Ну дай бог быстро вернёшься, — вздохнул дед, после чего повесив кобуру с «маузером» на плечо, стал активно командовать в лагере. Выбежала малышня из укрытий, Марина тут же засуетилась с лопатой на свободной площадке, собралась копать яму для костра, женщин встретила и отвела в сторону бабушка, ну а я побежал к дороге.

Кстати, у нас теперь было два котелка, один на пять литров, другой на семь. Тот, что на пять трофей из немецкого бронетранспортёра, а на семь был старым, купили в одной из деревушек. Мы там ещё хлеб приобретали. Однако ведро всё равно использовали, нам и для собак еду варить, ну или кто из беженцев подойдёт. Не отказывали, всегда готовили с запасом. Добравшись до дороги, я вышел на перекрёсток и, держа винтовку на сгибе руки, стал взглядом просеивать плотную колонну беженцев, что медленным потоком брела мимо. Люди усталые, покрытые пылью, машинально переставляли ноги. Ремня у моей винтовки не было, вот и держал в руках. Заметив армейские машины, что переваливаясь на колдобинах или на краях воронок которые старательно объезжали, их никто не засыпал, я насторожился было, вытянув шею, разглядывая их, но тут же погрустнел. Артиллеристы. Не мои клиенты. Как назло ни одной милицейской формы вокруг, часто армейцы брели, но нужных мне ни одного. Почти час простоял у всех на виду, и никто, повторяю, никто не заинтересовался мальчишкой с оружием в руках. Я уже с десяток машин пропустил, мимо меня прошло не менее двух тысяч беженцев, большинство шло со стороны Пскова и окрестностей.

Тут я обратил внимание на медленно переваливающуюся машину, «полуторку» с открытым кузовом. В её кузове согласно манёврам машины покачивались головы бойцов в таких знакомых зелёных фуражках. Погранцы. То что надо. Их обычно использовали в охранах тылов. Надеюсь, с этой группой я не ошибся. В этом случае бандиты как раз их тема. Оружие то армейское.

Мой взмах рукой заметили. Командир что сидел в маленькой кабине рядом с водителем, внимательно посмотрел на меня. Я это видел, так что кивнул ему, подтверждая, что знаки внимания относятся именно к ним, и повторил жест. Небольшая свободная площадка на крохотном пятачке у съезда на дорогу к смолокурне была, вот только тут разлилась лужа. Мы-то её проехали спокойно, преодолев на телегах, а вот машину останавливать в луже скажем так не совсем обдуманная и правильная идея. Так что когда водитель, съехав с дороги, погазовал в луже разбрызгивая грязь и воду, и передом выехал на дорогу к смолокурне, но кузов ещё находился рядом с лужей у лесной дороги, где брели беженцы, то я только посторонился, понимая, что встать тут просто негде.

Как только машина замерла, и мотор сразу смолк, дверь открылась и командир, я рассмотрел у него по три кубаря в каждой зелёной петлице, открыв дверцу, покинул кабину. Привычно расправив гимнастёрку, сгоняя складки назад, он мельком осмотрелся, даже по кустарнику на обочине быстрым взглядом прошёлся и спросил у меня, так же осмотрев с ног до головы, мельком задержавшись на винтовке:

— Кто таков? Что-то случилось?