Читаем Сашка полностью

Сашка

Уж Саша дома. К тетке входит он,Небрежно у нее целует руку.«Чем кончился вчерашний ваш бостон?Я б не решился на такую скуку,Хотя бы мне давали миллион.Как ваши зубы?.. А Фиделька где же?Она являться стала что-то реже.Ей надоел наш модный круг, – увы,Какая жалость!.. Знаете ли вы,На этих днях мы ждем к себе комету,Которая несет погибель свету?..

128

«И поделом, ведь новый магазинОткрылся на Кузнецком, – не угодно льВам посмотреть?.. Там есть мамзель Aline,Monsieur Dupré, Durand, француз природный,Теперь купец, а бывший дворянин;Там есть мадам Armand; там есть субреткаFanchaux – плутовка, смуглая кокетка!Вся молодежь вокруг ее вертится.Мне ж всё равно, ей-богу, что случится!И по одной значительной причинеЯ только зритель в этом магазине.

129

«Причина эта вот – мой кошелек:Он пуст, как голова француза, – малостьИстратил я; но это мне урок —Ценить дешевле ветреную шалость!»И, притворясь печальным сколько мог,Шалун склонился к тетке, два-три разаВздохнул, чтоб удалась его проказа.Тихонько ларчик отперев, онаЗаботливо дорылася до днаИ вынула три беленьких бумажки.И… вы легко поймете радость Сашки.

130

Когда же он пришел в свой кабинет,То у дверей с недвижностью примерной,В чалме пунцовой, щегольски одет,Стоял арап, его служитель верный.Покрыт, как лаком, был чугунный цветЕго лица, и ряд зубов перловых,И блеск очей открытых, но суровых,Когда смеялся он иль говорил,Невольный страх на душу наводил;И в голосе его, иным казалось,Надменностью безумной отзывалось.

131

Союз довольно странный заключенМеж им и Сашей был. Их разговорыКазалися таинственны, как сон;Вдвоем, бывало, ночью, точно воры,Уйдут и пропадают. ОдаренСоображеньем бойким, наш приятельВосточных слов был страшный обожатель,И потому «Зафиром» нареченЕго арап. За ним повсюду он,Как мрачный призрак, следовал, и что же? —Все восхищались этой скверной рожей!

132

Зафиру Сашка что-то прошептал.Зафир кивнул курчавой головою,Блеснул, как рысь, очами, денег взялИз белой ручки черною рукою;Он долго у дверей еще стоялИ говорил всё время, по несчастью,На языке чужом, и тайной страстьюОдушевлен казался. Между тем,Облокотись на стол, задумчив, нем,Герой печальный моего рассказаГлядел на африканца в оба глаза.