Сашка. Книга вторая

Работу по укладке всех стен закончили вовремя, бригаду перевели на укладку перегородок в управление. Работали на верхнем этаже; этажом ниже трудились штукатуры бригады Акимовой. Женщины в бригаде её были молодые, да и начальница не старше их. Сашка постоянно слышал внизу хохот, визг. Однажды искал он что-то на полу, и вдруг видит, поднимается группа девчат с бригадиршей во главе. Он видел её и раньше, но только мимоходом, а теперь разглядел с близкого расстояния её изящную фигурку и умные глаза.

– Это и есть лучший каменщик в «Омскстрое»? – зазвенел её голосок, пальчик, при этом, направился в его сторону. – Только зачем-то он ползает на карачках.

Сашка поднялся и, украсив щёки алой краской, сказал резко:

– Вам делать нечего, шляетесь.

– Люба, уходим, – обратилась одна из девушек к начальнице. – Нам не рады.

Люба захохотала и, подмигнув Сашке, сказала с тёплою ноткою в голосе:

– Он просто застеснялся нас – видишь, покраснел. А зачем нас стесняться? – мы свои. – Она опять захохотала.

Они ушли; а на Сашку свалилась досада за свою неловкость, и, одновременно, проснулось желанье познакомиться с бригадиршей. Не похоже, что замужем. О близком знакомстве, оказывается, подумывал не он один. В конце недели, за обедом, бригадир при всех проговорил, не пряча улыбку:

– Ты, дружок, успеваешь везде: тебя Акимова приглашает на Д.Н.Д., понял? Сегодня вечерком. Меня просила передать. Не пойму, когда ты успел ей мозги закрутить?

21

Народные дружинники, с красными повязками, бродили по людным улицам. Сашка держался близко от Любы, млея. Они отстали от других. И когда очутились одни на безлюдной улице, Люба просунула ему в ладонь свою ладошку.

– Бедная Любочка, – шепнул он.

– Почему бедная? – поинтересовалась она.

– Потому что чувствую у тебя мозоли.

– Куда же от них деваться. Только в отпуске бываю без них.

Побродив по улицам, они вернулись в пункт сбора. Сашка начал смешить дружинников анекдотами, но вскоре появился капитан милиции, который дежурил и, поэтому шефствовал над дружинниками. Капитан предложил двум добровольцам проехаться с ним на П.М.Г. для проверки заявления жильцов барака. В заявлении жаловались на скандального соседа. Поездка недолгая, сказал капитан, после которой он отпустит обоих домой. Люба подняла руку, как в школе, и взяла за рукав Сашку. По дороге капитан рассказал, что на вдовца, не поддерживающего хороших отношений с соседями после того, как он похоронил жену, милиция устала разбирать жалобы. Серьёзного ничего нет, обыкновенные житейские дрязги, но жалобы надоели. Нужно поговорить посерьёзней с ним. Молодых такое поведение овдовевшего мужчины если как-то и тронуло, то поверхностно: они тесно прижались друг к другу.

Строгая кампания вошла в дверь. Вдовец ужинал; на столе шипела в сковороде приготовленная яичница с салом, рядом стояла бутылка водки.

– Что скажешь, товарищ дебошир? Ещё долго нервы будешь мотать соседям и нам? – не здороваясь, рявкнул капитан. – Встань и ответь.

– Вставать перед тобой, ваше благородие, я не обязан, – наполнив рюмку и поддев вилкой большой кусок сала, отвечал мужчина. – Не кричи, я спокойно сижу у себя дома.

Поведение жильца заметно выигрывало перед наскоком представителя власти, Сашка даже ухмыльнулся. Эта ухмылка окончательно вывела из себя капитана.

– Вижу, что за фрукт. И не тычь мне! – заорал он. – Собирайся, поедешь в отделение.

Мужчина, метнув презрительный взглянув на капитана, встал.

– Ты первый мне тыкал. За что же в отделение?

В отделении милиции мужчину заперли в комнатке, с решёткой. Капитан сел писать протокол. Писал, сжав зубы, со злостью. Внеся фамилии свидетелей, он положил перед ними бумагу на подпись. Люба взяла у капитана ручку с пером и ткнула в чернильницу.

– Ребята, прочтите, что он написал! – крикнул из-за решётки мужчина.

Сашка склонился над листком, по щекам его поползли пятна.

– Товарищ капитан, вы написали, что материл вас. – Сказал тихо, однако, вдовец услышал его и двумя руками вцепился в решётку. Сашка отобрал ручку у Любы и положил на стол. – Мы подписывать это не станем, этого не было.

– Голубчик… Я знаю всё о тебе, – прошипел капитан. – Подожди, ударник труда, как бы опять не оказаться там, где был. – Он показал пальцем на решётку.

Небо шелушилось сумерками, прохожих на улицах стало немного. Обнявшись, пара подошла к кинотеатру. Успели на последний сеанс. Прошли в полный зал, сели на последний ряд. В какой-то момент герои в фильме начали целоваться. Но Сашка сидел, как истукан, ощущая тяжесть в душе: по голове били недавние слова капитана. «Такие фрукты, как он, помешают мне выплыть, – подумал он. – Что я ни делай, они всё равно напомнят мне, кто я…» Люба сжала его руку и стала гладить её: на экране воспроизводился новый поцелуй, и это возбудило её. О его состоянии она, понятно, не догадывалась, сейчас она была чужой ему.