Сашка (СИ)

В апреле 1815 года произошло извержение вулкана Тамбора в Индонезии. Далеко от России. Вот только извержение было настолько мощным, что всю Землю накрыл так называемый вулканический аэрозоль, состоящий из сернистого газа и мельчайших частичек серы. Опасность заключалась в том, что этот аэрозоль отражает и рассеивает солнечный свет. В результате до поверхности планеты дошло меньше тепла, чем обычно, температура упала и наступила нечто похожее на ядерную зиму. К весне 1816-го покрывало из вулканического аэрозоля добралось до Европы и Америки. Это был год без лета, или, как его прозвали в США, «тысяча восемьсот насмерть замерзший». Среднегодовая температура в некоторых областях упала на 3—5 градусов, и этого было достаточно для мировой катастрофы.

Все жители старушки Европы чуть ли не ежедневно проводили массовые молебны. Люди были уверены, что их наказал бог за грехи. Пастбища из-за чередования проливных дождей и заморозков превратились в грязевые поля. Трава не росла. Голодную скотину пришлось забивать. Во Франции назревала очередная революция, немцы покидали свои города и отправлялись массово в далекое путешествие к берегам США, обнищавшие швейцарские фермеры бродили по городам в поисках пропитания, а в Англии хлеб стал роскошью, недоступной даже аристократам.

Пекари пытались с помощью опилок и прочих бесполезных с точки зрения пищевой ценности добавок решить проблему отсутствия муки. Их подмешивали в драгоценную муку и пекли «опилочный» хлеб. Повсюду процветало воровство и грабежи. Ослабленные голодом люди умирали на улицах. На этом всё не закончилось, вскоре пришла другая беда — холера. И ее истоки также лежат в извержении Тамборы. В водах восточной части Индии всегда жили бактерии холеры, которые жили в каких-то местных рачках и никого не трогали. И тут извержение повлияло на климат Индии, продлив влажный сезон. Это привело к бурному размножению бактерий холеры и их мутации, которой не смог противостоять иммунитет местного населения. Ну, а дальше через Иран и англичан, уже хозяйничавших в Индии, холера двумя потоками устремилась в Европу и Россию.

— Саша. Ты что заснул? Мы приехали. Вылазь! Вот и дома наконец, — Ксения тряханула задумавшегося о спасении мира Сашку — дурня за плечо и спрыгнула в грязь.

Нда, прежде чем мир спасать, наведи порядок у себя на дворе.

Глава 14

Событие тридцать восьмое

Бедный человек не тот, у которого нет ни гроша в кармане, а тот, у которого нет мечты.

Сократ

Племянники выскочили из дома и бросились под копыта вороного жеребца. Кох лошадей не любил… не так. Он с ними просто не пересекался никогда. В детстве Виктора, в городе, где он жил, их ещё использовали в магазинах или ещё где в виде тяглового транспорта. А потом в большом городе Свердловске, а позже Екатеринбурге он их годами не видел. Только по телевизору и мог лицезреть. Потому, здесь, в прошлом, когда столкнулся с этими животными, большими и непонятными, то любовью не воспылал. А ещё от них воняло. Просто чудовищный, противный запах. Тошнотворный. Это было настолько ужасно, когда вот не сталкивался никогда, а тут бамс и пришлось ехать на огромном вороном жеребце из Басково до Болоховского охлюпкой, что любви не только не добавилось, но и усилилась отвращение и боязнь.

Почти испугался за пацанов Кох, когда они под ноги этому гиганту бросились. Но жеребец Ворон оказался умнее Виктора Германовича. Он спокойно стоял, как вкопанный и только тряс иногда головой, когда эти два мелких двуногих совсем начинали борзеть, дергая его за гриву или хвост.

Племянники, позабавившись с Вороном, подбежали к пролётке, из которой уже выбралась Ксения и пытался выкарабкаться Виктор Германович.

— Маман, это Сашка — дурень?! — воскликнул младший. Пацан тут же отгрёб подзатыльник от старшего. Старшему было лет семь, а любопытному около пяти.

— Виктор?! Что это такое? Это твой дядя. Это Александр — мой младший брат. Поздоровайтесь и идите в дом.

— Бонжур, маман. Бонжур, Александр, — пацаны тряхнули чёрными чубами и побежали домой.

— Ксения Сергеевна, — князь подошёл к пролётке, — веди брата в дом. Пусть ужин собирают, я сейчас готов целого телёнка съесть. Я пока прогуляюсь до Афанасия Яковлевича, попрошусь на постой с английскими лошадьми. Не должен отказать.

— Привет Инессе Петровне. — Ксения помогла Сашке слезть с экипажа. Ступенька высоко, с его ногами не сильно попрыгаешь. Потом, поддерживая, сестра, отвела его в дом, дверь в который услужливо приоткрыла худая сморщенная какая-то тётка в чёрном глухом платье и белом переднике.

— Это — Тома, наша кухарка, — кивнула сестра женщине и повела Сашку дальше. — Готова ли комната для Сашеньки?

— Вестимо, как привезли от вас записку, так и приготовили, да чего там готовить, там всегда прибрано.