Сашка (СИ)

Кедры посадили, сколько уж при надкусывании, разгрызли дети, хрен знат. Можно было и не расщёлкивать. Только Виктор Германович вспомнил, как-то смотрел передачу про такой способ посадки, и там говорилось, что в разы больше так всходит. Не хватает, мол, сил у ростка скорлупу сломать, а так при её надтрескивании всхожесть увеличивается.

Посадили, но Сашка и правда намучился на холодном ветру, потому, как пришли назад, попил чая горячего и спать брыкнулся. А тут гады какие-то даже ночью до него домогаются.

— Чего надо?

Глава 24

Событие шестьдесят пятое

Кто умеет ждать — дождется большего.

Рапунцель: Запутанная история (Tangled)

Сашка проснулся, почему не проснуться, если тебя толкают пару минут. Или пару пар минут?

— Чего надо?!

— Подвинься, дурень, — толкнули его в очередной раз.

Ага, сидит он на рельсе. А тут Анка-пулемётчица подходит и говорит:

— Подвинься, дурень.

Сашка повернулся к пулемётчице, лёг на спину.

— Ты чего, Ань, опять не протопили дом что ли? — явно переутомился днём. Тело ныло и озноб какой-то. Или точно протопить забыли?

— Подвинься, говорю, дурень. Холодно стоять босой.

Ну, чего делать? Подвинулся. Кикимора заползла под одеяло, и как в лучшие времена, прижалась к нему костлявым задом.

— Ты, хороший, дурень. Не злой. Мы не будем больше орехи грызть…

— Это извинение такое? Однако…

— Дурень. Обними меня. Видишь, ноги холодные?! — сама пулемётчица была вполне себе тёплой под ночной рубашкой, а вот когда ступни прижала к его ногам, то да, ледяные. Как у покойника. Бр-р. Тьфу, тьфу, тьфу.

— Как обнять? — Сашка имел в виду крепко или нет.

— Дурень. Можешь и за титьки обнять, — она там поворочалась немного, а потом освободилась от рук и повернувшись на спину обхватила его голову одной рукой и сказала, — Закрой глаза.

— Хм…

— Закрой, говорю, глаза, дурень!

Пришлось Сашке зажмуриться. Он почувствовал её тёплое дыхание, чуть с запахом мяты, а потом что-то клюнуло его в губы. Шишига снова сразу заворочалась и повернулась опять спиной, надёжно вписавшись своими изгибами мосластыми в Сашкины.

— Обними меня.

— Хорошо…

— Эх, дурень, ты даже целоваться не умеешь. Точно — дурень.

— Сама ты…

— Ничего, я тебя научу, — это угроза, наверное.

— Да? — Сашка представил… несколько клевков… ну, чего, бывает.

— Всё спи… Сашка. Ты не лезь под рубашку. Охальник!

— Я не лезу, — правда не лез. Мечты у кикиморы.

— Дурень. Спи.

Сашка лежал, обхватив рукой кикимору, слушал её сопение во сне и думал. А какие такие чувства он к лесной фее испытывает? Вожделение? Ну, нет. Хотя чего-то там шевелилось, и рука к титькам острым тянулась. Но он ведь старенький старикашка. И он ведь — даун. Да. Только детей даунов ему и не хватает для счастья. Анька, скорее, как сестра ему была. Она была — ребёнком что ли? Да, девке девятнадцатый год шёл, и многие сверстницы уже по паре ребятишек имеют, но шишига в своём лесу не повзрослела. А ещё она беззащитная какая-то была, так и хотелось её прижать к себе и защитить от опасностей этого злого мира. Кох представил, как Анька пряталась в соломе, когда мужики из неизвестного села забивали в нескольких метрах от неё её бабку Аглаю кольями. Ссуки! Сволочи! Сашка поплотнее прижал к себе кикимору. Та ворохнулась, почмокала во сне и снова засопела, затихла.

Ночью Сашка пару раз просыпался. Казалось, что, вот, проснётся он, а рядом нет шишиги. Вообще нет её больше. Аж холодный пот пробивал.

Проснулся Сашка от ощущения пустоты. То, чего и боялся — случилось. Рядом никого не было. Паника шибанула по мозгам.

— М…

— Снег идёт. Иди сюда, дурень! Смотри красота какая! Да, иди сюда, говорю, чего мычишь. Снег выпал и сейчас идёт. Красиво как… как в сказке.

Отпустило. Сразу от голоса шишиги потеплело вовнутрях. Виктор Германович поднялся с кровати и хотел подойти к Анне, но не обнаружил тапок. Не совсем тапок, конечно. Это были валенки с полностью обрезанными голенищами. Чуни, наверное. Так не было чуней. В чунях у окна стояла кикимора. Понятно, кто первый встал — того и тапки. Пришлось, обжигаясь о холодный пол идти к ней босиком. Интересно, а сможет он тёплый пол изобрести? Трубки металлические? А давление? А насос? Не тривиальная задача. Хотя. Паровая машина уже существует. Даже паровозы уже по старушке Англии катаются. Более того, не в этом ли году Николай Павлович — Палкин начнёт делать железную дорогу из Санкт-Петербурга в… Куда там её провели в Царское село? Хотя нет, чуть позже. А вот через год или два построят отец и сын Черепановы промышленную железную дорогу с собственным паровозом.