Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья

— Ладно, ладно! Рассказывай дальше!

— …Мы ехали пока хватало сил, лошади тащились еле-еле. После ночевки пошли дальше.

— Пошли! Вы что, уже совсем не могли ехать?

— Нет. Из-за лошадей. К полудню нам пришлось заколоть одну из них, чтобы утолить жажду кровью.

— Фи!

— Не говори так! Нам ничего другого не оставалось.

Вечером мы убили вторую лошадь. Если бы мы ее, обессилевшую, оставили в пустыне, ее растерзали бы хищники. На следующий день мы вынуждены были убить и двух оставшихся лошадей. Тогда я впервые узнал, что выпитая кровь страшно пьянит человека. Она утоляла нашу жажду и в то же время валила нас с ног. Мы шли еле волоча ноги, то падая, то поднимаясь. Но в конце концов настал такой момент, когда мы уже не смогли подняться.

— А где это случилось?

— Недалеко отсюда, в часе езды на лошади от сухого дерева, которое ты видел благодаря миражу.

— Теперь я все понимаю. На вас напали команчи, а вы были не в силах защищаться?

— Какое там защищаться! Я головы не мог поднять от земли, в голове гудело, перед глазами все плыло. Собрав последние силы, я все же попытался подняться, но упал в обморок. Очнувшись, увидел, что лежу связанный. Рядом со мной лежали Виннету и наши спутники, тоже связанные. Вокруг на земле сидели команчи.

— Сколько их было?

— Четырнадцать.

— Всего лишь!

— Да, всего лишь.

— Не сердись! Мне и в голову не приходило упрекать или порицать тебя. Что произошло потом?

— Краснокожие накормили нас и дали воды. Но не из милосердия, а просто потому, что им было приятнее и интереснее мучить крепких мужчин. Как только мы пришли в себя и даже смогли держаться на ногах, нас отвели в другое место, где вновь накормили и напоили. Ночью нас очень бдительно охраняли, а утром отвели к тому самому сухому дереву. Вождь сообщил нам, что здесь нас сожгут заживо.

— Как звали этого вождя?

— Атэшаму — Черный Мустанг. О его воинственности и жестокости легенды слагали. И мы убедились, что не на пустом месте. Двоих торговцев привязали спинами к стволу и зажгли огонь. Когда они сгорели, настала очередь охотников. Смотреть на это было невыносимо, но еще тяжелее было слышать вопли несчастных.

— Но вы с Виннету все-таки спаслись. Рассказывай скорее, как это было.

— Само собой разумеется, все оружие и снаряжение команчи у нас отобрали. Серебряное ружье Виннету как самый ценный трофей носил вождь Черный Мустанг. Во время казни четырех наших спутников он все время держал его в руке. Рядом с ним находился молодой воин, как мы поняли, его сын, на поясе которого висела сумка Виннету. А лошадей рядом не было, их они отпустили на выпас.

— Под присмотром, конечно?

— Да. И это оказалось нам на руку. Мы были уже не те полуживые пленники, что накануне, гнев и ярость сделали нас снова сильными. Незаметно для команчей Виннету показал мне глазами сперва на дерево, потом на ручей. Руки у нас были связаны, а ноги нет. Перед тем как сжечь наших спутников, их привязывали друг к другу так, чтобы они как бы обнимались. Если и нас перед казнью начнут связывать таким образом (а до сих пор руки у нас были связаны за спиной), то какое-то мгновение наши руки будут свободны.

— Бог мой! Одно мгновение… Я бы не смог им воспользоваться.

— Если бы мы тогда имели время подумать, мы бы, может, решили бы так же. Но рассуждать нам было некогда. Да ладно, Эмери, ты переживаешь сейчас больше, чем мы тогда. Все шло именно так, как мы надеялись. Вождь команчей подал знак своему сыну и другому краснокожему. Сын вождя подошел ко мне, а другой индеец — к Виннету. Они освободили нам руки и подвели друг к другу, чтобы мы обнялись, и тут Виннету левой рукой рванул свою сумку с пояса сына вождя, а правой выхватил свое Серебряное ружье у самого вождя. В то же мгновение я связал моего краснокожего и выхватил у него из-за пояса нож. Затем, схватив его ружье, кинулся вслед за Виннету.

— Но неужели за вами не послали погоню?

— Представляешь, нет! Негодяи были так ошарашены, что на них прямо-таки столбняк напал. Но продолжалось это всего минуту. Опомнившись, они ринулись за нами со страшными криками, но было поздно: нас уже никто не смог бы догнать. Добежав до деревьев на берегу ручья, Виннету выхватил свое Серебряное ружье и уложил из него двоих команчей. Мое ружье тоже оказалось заряженным, и я уложил двоих. Наши преследователи остановились и попрятались по кустам. Выждав немного, стали окружать нас. Благодаря этим их маневрам мы получили еще несколько минут, успели за это время найти лошадей и умчались на них.

— Боже, как вам повезло! Какие вы молодцы! Но ты меня удивляешь: рассказываешь о таком невероятном приключении как об обычном деле.

— Да что тут особенного? Все произошло так, как должно было произойти. Через несколько дней мы выследили этих команчей и отомстили за наших спутников, сожженных заживо. Четверых, как ты помнишь, мы уложили еще во время погони за нами. Потом с жизнью распрощались четверо индейцев, на следующий день — еще трое…

— Получается всего одиннадцать. А что стало с еще тремя?