Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья

— Молчи! — приказал он ей. — Ты мне, на беду, попалась! Если б я с тобой не связался, у меня бы все сейчас обстояло по-другому! А теперь я пропал! Но есть у меня одно утешение и одна отрада. Пусть добыча ускользнула от меня, но она не досталась вообще никому. Это меня немного утешает.

— А вы не ошибаетесь? — спросил я.

— Ошибаюсь? Чушь! Вы разве не видели, что я выбросил деньги в озеро!

— Но разве их нельзя достать?

— Из озера, где дна не отыскал еще ни один человек? Да что вы!

— Глупости! В любом омуте есть свое дно.

— Так нырните же туда хоть раз! Я не знаю, насколько глубоко способен нырять человек, но даже если вы в самом деле доберетесь до дна, если сумеете столько раз нырнуть, что отыщете сумку, то бумаги все равно погибли; они утратили свою ценность.

— В это я не верю.

— Нет? Вы думаете, что вода не сможет проникнуть в сумку?

— Она проникнет внутрь, и не только в сумку, что вы носили, но и в спрятанный в ней бумажник.

— Бу… бумаж… бумажник? Что вам известно о бумажнике? — спросил он озадаченно.

— Я уже говорил вам, что знаю все, хотя вы утверждали, что шпионить за вами невозможно. Мастер Мелтон, вы человек неосторожный, чрезвычайно неосторожный! Вы не знали, что лежит в вашей сумке, или, скорее, вы не знали, чего у вас там нет.

— Не понимаю вас.

— Я знаю каждый цент, что припрячу. У вас с собой были миллионы, и вы не так беспокоились об этих деньгах, как я о моих нескольких долларах и центах.

— Что вы хотите этим сказать?

— Похищенные деньги действительно находились в черной кожаной сумке, что висела у вас на плече?

— Да.

— Но это не так! Денег на дне озера нет!

— Где же они?

— Здесь, в моей сумке.

— Ого! Не ставьте себя в смешное положение! Вы хотите меня позлить, но неужели вы думаете, что это вам удастся?

— Удастся. Деньги у меня!

— Ну так покажите-ка их!

— Отчего же не показать!

Я вытащил бумажник и показал его. Мелтон вскрикнул:

— Черт побери! Это… это… да, это мой…

— Бумажник, — досказал я за него начатую фразу.

— Нет, нет! Не может этого быть; не должно этого быть! — воскликнул он. — Это бумажник, что всего лишь похож на мой. Вам меня не обмануть!

— Да? Ну, тогда смотрите!

Я открыл бумажник и продемонстрировал ему содержимое каждого его отделения. Мелтон был связан по рукам и ногам и все же сумел рывком подскочить вверх, но тотчас опять повалился. При этом он заорал как безумный:

— Она это, она это! Моя сумка! Это мои миллионы! О ты, дьявол, тысячу раз дьявол! Как деньги попали в твои руки?

Я не мог ему ответить, даже если бы захотел, потому что Юдит подхватила его крик. Осознание того факта, что столько денег попало ко мне в руки, казалось, доведет обоих до помешательства. Они уже не вопили, а форменным образом рычали. Рыча, подползали ко мне и пальцами своих связанных рук хватали меня за ноги. Бабенка визжала:

— Сюда деньги, сюда! Отдай их, ты, жулик, ты, разбойник, ты, мошенник, отдай их!

Мерзкое это было зрелище. Они уже на людей были не похожи. Я отпихивал их от себя ногами, но они опять ползли ко мне, и я был вынужден распорядиться связать их так, чтобы они не могли с места сдвинуться. Упирались они при этом как полоумные. Лицо Мелтона вообще невозможно было описать. Его глаза были выпучены и налиты кровью; он уже не кричал, не ревел, а выл, словно дикий зверь. Я не хотел больше смотреть на него и пошел прочь, чтобы заняться лошадью. Однако когда я вскочил в седло и он увидел это, то закричал, прося подойти к нему еще раз.

Я сделал это. Он глянул на меня с выражением свирепой ненависти и спросил, принуждая себя к спокойному тону:

— Сэр, где вы взяли сумку? Когда она попала к вам в руки?

— В ночь перед вашим отъездом от Белой Скалы.

— Кто ее взял?

— Я сам.

— Это неправда!

— Это было совсем несложно. Пока вы все сидели вокруг вождя, обсуждая поход против нихоров, я подслушивал вас.

— Это невозможно! Как вы попали бы в центр лагеря? Как могли подслушивать, оставаясь незамеченным?

— С вашей стороны, сейчас очень глупо верить, что я мог шпионить за вами. Я даже поговорил с певицей.

— Для этого вам нужно было стать невидимкой.

— Не ставьте себя в смешное положение! Я укрывался в воде. Я плыл вниз по реке, пока не очутится посреди лагеря. Вестмен знает, как это делается. Ваша беспечность помогла мне.

— О, дьявол! Если б я мог, я бы вас разорвал на тысячу кусков!

Он с силой дернул свои путы.

— Не трудитесь, мистер! Наши ремни крепко держат. Впрочем, теперь вы, наверное, понимаете, что у нашего брата смекалка есть. Если б я не прокрался в лагерь могольонов и не забрал деньги, то…

— То они лежали бы сейчас на дне озера! — с бешенством прервал он меня.

— О нет, я не это хотел сказать. В этом случае вам на самом деле не удалось бы бросить сумку в воду. Я же стоял рядом с вами, когда вы это сделали. Если б денег у меня еще не было, то я бы сумел помешать вам. Ну а так я мог с затаенным наслаждением созерцать мнимое уничтожение миллионов. Вы сказали перед этим, что никто их не получит, но все же кто-то да получит, и это будут законные наследники.