Сатана вас поздравляет

— И дядюшка Эд забрал меня к себе на ярмарку, а там — ну, ты знаешь, что там вышло. То дело с Хоги и Мардж. Это, да ещё случай с отцом, показали мне, что мы с дядюшкой Эмом некоторым странным образом сошлись на почве сыщицкой работы. Дополнили один одного; вместе мы сделались чем-то чертовски большим, чем были каждый в отдельности. А дядюшке приходилось уже работать частным детективом, до того как он связался с ярмаркой, и я упросил его вернуться к этому занятию да и мне заодно приискать работу в том же агентстве. Я, Стелла, мечтал даже как-нибудь завести и собственное агентство — «Хантер и Хантер».

— И было бы здорово, Эд. Только чего же ты говоришь «мечтал»; уж не передумал ли ты, чего доброго?

Отчего я употребил прошедшее время, мне страшно было и объяснять — даже самому себе. Но в следующую минуту мне показалось, что лучше всё же взять и выразиться прямо, чем пытаться спрятать вещи в глубине рассудка.

— Взглянем, Стелла, в лицо вещам. Уже полвторого, и если бы с дядюшкой Эмом всё было подобру, он бы дал о себе знать уже много часов назад. А ведь его даже в больнице нет! Так мог ли он, зная, что мы о нём беспокоимся, так долго не подавать о себе вестей? Он ведь не то что прочие. Да, могло объявиться нечто такое, что не давало бы ему добраться до телефона в течение часа или двух, но не восьми же, Стелла, часов!

Стелла подалась вперёд и коснулась моей руки.

— Я чувствую, Эд, что с ним всё благополучно. — Но из тона её голоса я мог заключить, что она не верит самой себе. Ни своему чувству, ни всему прочему.

— А у меня нет предчувствий, Стелла. Я просто прикидываю шансы. И выходит плохо дело. Я, вот, только что рассказал о том, что это я уговорил дядю вернуться к прежнему занятию. Вот что меня гнетёт.

— Вернуться к какому занятию? Не пойму что-то.

— К частному сыску. Если бы я не настоял тогда, он бы продолжал работать на ярмарке. И был бы жив… если он теперь и вправду…

— Вот глупости, Эд! Так себя изводить! К тому же откуда ты знаешь, а может то, что произошло — если только и впрямь что-то произошло, вообще не связано с его работой.

— Ты имеешь в виду, что тут сведение личных счётов? Глупость, и ты это знаешь. У дядюшки Эма никогда не было врагов, разве что кто-то, кого он «взял» по завершении какого-то дела.

Зазвонил телефон. Я сломя голову ринулся вниз по лестнице.

Это был Бен Старлок.

— У меня, Эд, немного, — сказал он. — Возвращаюсь в контору. Карл Делл не вернулся?

— Нет. Вы сказали, что у вас немного, но что именно?

— Второй дежурный, Эверест, не смог опознать Эма по фотографии или припомнить кого-либо, кто спрашивал бы на регистратуре четыреста восемнадцатый номер; а вот Ричарда Бергмана он помнит, — того человека из четыреста восемнадцатого. Говорит, что тот и раньше останавливался в их гостинице и всегда записывался под тем же именем и называл Кливленд; только Эверест думает, что тот из Нью-Йорка и связан с нелегальными лотереями.

— Думает или уверен?

— Слышал от кого-то, но не помнит от кого. С месяц тому назад, утверждает Эверест, этот Бергман останавливался тут на несколько дней, а Эверест беседовал с кем-то за своей стойкой, — с кем-то, кто тоже остановился в той гостинице, но он не помнит, с кем, — и вот Бергман проходит вестибюлем, и тот парень делает саркастическое замечание (точных слов Эверест не помнит) о нью-йоркских нелегальных лотереях, которые, дескать, и в Чикаго проникли.

— А занимался ли дядюшка Эм, — спросил я, — каким-либо делом, связанным с нелегальными лотереями?

— Нет. Я, Эд, не беру дел такого рода. Ещё одно: я с Эверестом уговорился проверить перечень исходящих звонков из четыреста восемнадцатого номера. Дал ему двадцатку, и как только он завтра заступит на дежурство, то посмотрит, не было ли из этого номера исходящих звонков. Входящие нам не важны. Как и телефонные номера — за исключением междугородных; но интересно было бы узнать, не было ли звонков по городу из этого номера, перед четырьмя часами. В любом случае Эверест позвонит в агентство тотчас как ему удастся просмотреть утречком перечень звонков.

— Ну, что ж, — сказал я. — Да, совсем забыл: как зовут ту девушку, что была этим вечером на коммутаторе? Кому-то нужно будет с ней поговорить.

— Я узнавал у Эвереста. Но до утра нам с ней не встретиться. Эверест её хорошо знает: она его двоюродная сестра, и это он устроил её на работу. А завтра у неё выходной, и она этим вечером отправилась в Рэйсин провести там с друзьями вечер; возвращается только завтра.

— А нельзя ей позвонить?

— Эверест всех их знает; он говорит, что телефона у них нет. И я не думаю, что для нас это так важно — мчаться в Рейсин и назад сегодня ночью. Всё-таки, Эд, тот человек из четыреста восемнадцатого вряд ли причастен к делу. Мне кажется, что и название гостиницы, и номер были взяты с потолка, и Эма перехватили ещё по дороге.

— Да, похоже на то. А что вы собираетесь делать дальше, Бен?