Бог, мадьяру счастья дайИ богатства тоже!В грозный час не покидайТы мадьяра, Бо…
А теперь… послышался как бы крик… Или нет… скорее плач. “Да нет. Это какой-то зверь… Скулит, кажется. Может, лапу сломал”. Но, как он ни всматривался, по обе стороны дороги уже стояла кромешная тьма, и он ничего и не увидел.
Ведь, страдая больше всех,Ад изведав сущий,Искупил народ свой грех,Прошлый и гряду…[2]