Сатанисты XX века

Действительно, кое-кто из пытавшихся выехать по дороге в Порт-де-Франс или Макубу, вернулись с известием о новом бедствии. Горячим пеплом свалило и зажгло массу старых деревьев на склонах холмов. Эти деревья, падая поперёк дороги, совершенно загородили её целым рядом пылающих баррикад. Сен-Пьер оказался отрезанным от остального мира со стороны суши. Правда, ему оставалось сообщение по морю, довольно спокойному со вчерашнего дня.

Поток кипящей грязи, разрушивший фабрику Герена, стал причиной частичного наводнения, затопившего на несколько минут нижнюю часть города. Оттеснённое лавиной чуть не на две версты от берега, море вернулось бешеным порывом назад, унося с собой всё, что попадалось по дороге. Таким образом, трехмачтовое коммерческое судно оказалось выброшенным на бульвар. Оно переломало несколько деревьев, не говоря уже о телеграфных или телефонных проволоках и столбах электрического освещения. Были и пострадавшие среди людей, попавшихся на пути мчавшейся с грозным рёвом гигантской волны. Кое-кто утонул, увлечённый отхлынувшей водой в море, другие были раздавлены налетевшими барками, обломками пристаней и купален, третьи получили более или менее значительные раны от падающих построек, не смогших выдержать напора воды. Но в общем число пострадавших было не так велико, чтобы заставить позабыть только что пережитую катастрофу на фабрике Герена, стоявшую жизни нескольким сотням человек, видевших мгновенное разрушение громадных каменных зданий…

К вечеру 6-го мая море совершенно успокоилось. Только часы прилива и отлива как-то странно спутались, сбивая с толку самых опытных моряков и доказывая, что подземные силы действующего вулкана чувствуются и на дне океана. Впрочем, это не мешало судам приходить и отходить даже чаще обыкновенного. Одни подвозили припасы, щедро посылаемые соседними островами, и даже Америкой. Другие уносили беглецов из разорённых предместий. Женщинам и детям никто не мешал уезжать. Но мужчин предварительно опрашивали, и если они оказывались «выборщиками», то их «покорнейше просили» подождать «окончания выборов», прежде чем покидать Сен-Пьер. Так как эти просьбы произносились республиканскими комиссарами в трёхцветных шарфах через плечо, и так как эти же комиссары отказывали в выдаче паспортов выборщиками, а капитаны не соглашались принимать «беспаспортных» в виду ответственности, налагаемой международным морским правом за помощь лицам, убегающим от военной службы, — то даже шестидесятилетние старики попадали в разряд «подлежащих призыву» и должны были оставаться в обречённом городе…

Не раз бывало, что уже взошедшая на палубу жена или семья возвращалась на берег, не желая расстаться с мужем или отцом. Республиканские власти охраняли «свободу выборов», чуть не штыками загоняя выборщиков обратно в город, принимающий всё более унылый и мрачный вид.

Даже роскошные дворцы аристократов не были застрахованы от пепла и горячего тумана, сжигающего растительность…

7-го мая почти во всех богатых домах с утра запирали ставни и зажигали наскоро раздобытые лампы и свечи. Бедные же люди бродили в полутьме, растерянные и перепуганные, не зная, где искать утешения и помощи. Площади, где размещены были лагеря беглецов из окрестных деревень, казались адом кромешным. Печальные крики домашних животных, скученных в узких, наскоро сколоченных загородках, страдавших от голода и жажды; громкий визг детей, просящих есть и пить, проклятия отцов и отчаянные вопли матерей, дожидающихся целыми часами куска хлеба или ведра воды, — всё это сливалось в один несмолкаемый гул, кажущийся ещё печальней и страшней в странном полумраке тяжёлого тумана.

Городские власти делали всё, что могли, но они были бессильны удовлетворить всех по недостатку воды. Большой городской водопровод иссяк, фонтаны же и колодцы быстро вычерпывались пришельцами из деревень. Вокруг каждого водохранилища начинались драки, кончавшиеся поножовщиной.

Начиналась анархия, с которой не могли более справиться власти.

Результаты масонского влияния сказывались. Всякая дисциплина рушилась, всякий порядок исчезал. Вопли, крики, стоны висели к воздухе над несчастным городом в тёмной мгле страшного горячего тумана.

И всё это покрывалось грозным голосом вулкана, глухие раскаты которого то усиливались, то слабели на минуту, чтобы через снова оглушить всех страшным громовым ударом, от которого в ужасе замирали люди, умолкали животные и нож выпадал из рук грабителя…

Поистине адские дни переживал несчастный обречённый город, потерявший то, что единственно даёт силу переносить всякие бедствия и всякий ужас, — потерявший веру в Бога, надежду на помощь свыше, никогда не оставляющую тех, кто верит и молится.