Сатанисты XX века

«Господь поможет мне», — мысленно произнесла она. И, точно в ответ на эту немую молитву, прилив новой силы разорвал на мгновение цепь чужой воли. Рука Матильды поднялась для крестного знамения, а глаза оторвались от предательского зеркала и взгляд её впился в неподвижное, бледное и холодное лицо глубокого старика, стоящего на террасе с протянутыми в её сторону руками.

Матильда никогда не видела раввина Гершеля Рубина и потому не могла его узнать, но она ясно поняла его повелительный жест, его мысленное приказание:

«Иди сюда!» — говорили ей светящиеся глаза хищной птицы в образе человеческом, говорили так громко, что воздух казался насыщенным этими словами. «Иди сюда… в сад», — приказывали страшные неподвижные глаза, и Матильда почувствовала, как её ноги двигаются помимо воли, будто какая-то невидимая сила толкает её к балкону.

Но она решилась бороться до последних сил. Её сознание не подчинялось магнетизму, сковавшему её тело. Рассудок Матильды оставался совершенно ясным, настолько ясным, что она отдавала себе отчёт во всём происходящем. Её личность точно раздвоилась. Она была в одно и то же время и действующим лицом, и зрителем, как будто наблюдавшим за поступками кого-то другого.

Произошла сцена небывалая, невероятная и неописуемая. Началась борьба человеческой души с порабощающей волю силой, именуемой гипнотизмом. Матильда отчаянно сопротивлялась старому жиду, успевшему за свою столетнюю жизнь развить в себе ужасную силу, сковывающую чужую волю. Ни разу до сих пор не встречал сопротивления старый сатанист, изучивший таинственные науки, столь легкомысленно отрицаемые нашими учёными современниками. Но на этот раз громадная сила магнетизёра столкнулась с духовной силой верующей христианки.

Сохраняя полную ясность сознания, Матильда боролась с отчаянным мужеством, сопротивляясь приказанию гипнотизёра. Тело её было сковано чужой волей, но душа боролась с жидовским колдуном. Увлекаемая светящимися глазами старика, молодая девушка старалась удержаться, цеплялась за мебель, за драпировки, за стены.

Так прошло несколько бесконечных минут… Наконец, старый раввин поднял обе руки вверх, обдавая молодую девушку магнетической струей. Она зашаталась, и, чувствуя, что слабеет, прохрипела:

— Помогите!..

Утомление начинало уменьшать силу сопротивления Матильды.

Не отдавая себе отчёта в своих движениях, она сделала несколько шагов, отделяющих её от балкона и, перешагнув через порог двери, очутилась на террасе, перед закутанным в тёмный плащ старым жидом.

«Кто вы? Что вам нужно?» — тщетно пыталась спросить у него Матильда дрожащими губами.

Её невысказанный вопрос, казалось, был услышан страшным стариком, в бескровном лице которого были живыми одни глаза, громадные, властные глаза, сверкающие фосфорическим блеском, как глаза хищного зверя или ночной птицы.

— Идите туда, — приказал старик, указывая вытянутой рукой направление.

Но Матильда схватилась дрожащими пальцами за перила террасы и решительно прошептала:

— Я не пойду за вами… Я не хочу!

Но ужасные глаза хищной птицы впились в её лицо ещё более ярким, тяжёлым, давящим взглядом.

Матильда заметила, что от кустов отделились две высокие фигуры в тёмных плащах и широкополых шляпах, скрывающих лица.

Это видение только мелькнуло перед её взором и сейчас же исчезло, точно поглощённое мраком ночи.

Увлекаемая все той же непостижимой силой, несчастная девушка судорожно цеплялась за перила и колонки. Но её слабеющие руки уже не повиновались. Дрожащие пальцы разжимались, а ноги придвигали её все ближе к страшному старику, притягивающему её своим искрящимся взглядом.

Матильда вскрикнула:

— Помогите!

Её голос дрожал и рвался. Сдавленный в задыхающейся груди, звук его не мог осилить ночной тишины.

Но на отчаянный изнемогающий голос ответил знакомый голос верного слуги:

— Барышня… Что с вами?..

— Ко мне, Жозеф! — крикнула Матильда.

Но в эту минуту страшный старик схватил её за руку и, наклонив к ней своё отвратительное лицо с пылающими злобой глазами, прошептал повелительно:

— Спи… Сейчас же спи, проклятая…

— Помогите!.. — лепетала Матильда, вырываясь из рук страшного старика. — Ко мне, Жозеф!

— Я здесь, барышня…

Матильда увидела, как из кустов выбежала фигура молодого негра, жениха её горничной. С высоко поднятым колом, очевидно выхваченным из первого попавшегося цветника, кинулся он на державшего её старика. Но одна из тёмных теней, мелькнувших перед её глазами, внезапно шагнула вперёд по направлению к подбегавшему молодому мулату. Матильда видела, как блеснула в лучах месяца яркая сталь кинжала и исчезла в груди её верного слуги.

Несчастный упал, и вместе с ним, точно поражённая тем же ударом, упала и Матильда — на руки подбежавшего лорда Дженнера.

Когда Матильда открыла глаза, она увидела себя в роскошно отделанной комнате, похожей на бонбоньерку. Ни окон, ни дверей в комнате не было, — она освещалась спускающейся с потолка драгоценной серебряной электрической люстрой.