Сатанизм для интеллигенции

Почти стихийный процесс секуляризации, который идет в западном мире в течение столетий, активно подгоняется информационными элитами ХХ столетия. А, значит, механизмы «демократического голосования» никак не могут служить гарантом от прорыва к власти явно антихристианских групп.

В плане земной истории христианство проиграет хотя бы потому, что в соревновании с ТВ Церковь не может не проиграть (а такого массированного напора антихристианских сил, как сегодня, ТВ не проводило ни в хрущевские, ни в брежневские времена). Атеистическому обществу не дадут перейти в православное. Его заклинит где-нибудь на язычестве. Для этого есть масса резонов. Один из них заключается в том, что постхристианское общество не терпит, чтобы его члены близко к сердцу принимали какие бы то ни было убеждения – особенно же церковные.

Однажды при встрече с руководителями американских протестантских миссий в России я сказал, что в России нет традиций плюрализма, в которых изначала воспитывалась Америка. Ответ был весьма неожиданным: по секрету мне потом сказали, что в Америке сегодня и нет никакого плюрализма. Ведь плюрализм предполагает уважение к убеждениям другого человека. А в американских масс-медиа высказывание убежденности – какой бы то ни было и по какому бы то ни было вопросу – считается вообще дурным тоном. Тот «плюрализм», который складывается сегодня в Америке, один студент-христианин из Стэнфордского университета описал следующим образом: «Если я попытаюсь „навязать свое мнение“, я выйду за дозволенные рамки. К христианам проявляют терпимость, но они взамен должны соблюдать молчаливое соглашение»907. Если христианин попытается осудить гомосексуализм или аборты, его быстро поставят на место и осудят за некорректность. Те, кто придерживается сегодня «узких» христианских взглядов, имеют все меньше шансов сделать карьеру.

«Смотрите на вещи шире! Не связывайте себя какой-то одной определенной позицией по этому вопросу». Плюрализм из общества должен перекочевать в каждую отдельную голову – каждый человек должен верить сразу в несколько богов. В. Розанов по этому поводу как-то заметил, что нормативный интеллигент «утром верит в Ницше, в обед – в Маркса, и вечером – в Христа». Честертоном подобная «широта взглядов» высмеивалась в образе Ричарда Уайта, который «недавно обрел веру, но каждую неделю менял вероисповедание»908.

О приходе лже-христианского призрака предупреждал еще в прошлом веке Хомяков: «Мир утратил веру и хочет иметь религию какую-нибудь; он требует религии вообще». Именно эта форма «какой-нибудь» религиозности все навязчивее заявляет о себе в нынешней России: трудно найти школьную учительницу или журналистку, которая не заявляла бы о себе, что она нашла путь скрестить «духовность православия» с «духовной мудростью Востока». Неколебимая уверенность советских «образованцев» в том, что всякая «духовность» – благо, внесет свою лепту в торжество «эры Водолея»…

Такая религия внутреннего плюрализма, религиозной всеядности и духовного безвкусия и станет общеобязательной религией будущего. В демократическом обществе, как известно, по вопросу о плюрализме двух мнений быть не может. Но ведь в том-то и дело, что можно уважать и ценить чужие верования, но быть можно только самим собой.

Тем не менее, жизнь без убеждений (по диагнозу К. Г. Юнга, такая жизнь как раз и порождает шизофрению) будет считаться нормой. Человек же, имеющий религиозные убеждения и не готовый их менять с каждым новым газетным выпуском или при встрече с каждым новым собеседником, будет рассматриваться как угроза для общественного порядка. При этом, конечно, будет считаться, что здоровым и нормальным состоянием является всеверие, тогда как исключительная верность Евангелию будет диагностироваться как одержимость «сверхценной идеей». Соответственно, такой «одержимый» Евангелием человек будет рассматриваться как источник агрессии. Что ж, опыт ХХ века позволяет и здесь сказать, чем все это кончится. В романе Г. К. Честертона «Шар и крест» Антихрист, воцарившийся в мире, «провел свой законопроект. Теперь организована медицинская полиция. Даже если вы сбежите, любой полисмен схватит вас, поскольку у вас нет справки о нормальности»909.

Не теософские ли братства будут выдавать эти «справки о нормальности»?

Энтузиазм самих создателей теософского движения уйдет, а их последователи, поставляющие на широкую организаторскую ногу синкретическую церковь, вспомнят, что в заветах матерей-основательниц были указания на то, как важно единство и единомыслие. Получив влияние на формирование государственной образовательной, культурной и религиозной и информационной политики, они пояснят как гражданам, так и начальникам, что только веротерпимая и всеединящая, в меру патриотическая, но и вполне универсалистская система теософии имеет право на бытие в современном обществе.