Сатанстое

С этого момента она ни на минуту не падала духом. Не знаю, как описать то, что было дальше. Я почти не сознавал, что со мной. Единственная моя мысль была — спасти эту девушку. Я совершенно забыл о себе. Мы бежали, перескакивая по льдинам, через тот пролив, через который несколько минут назад переправились Гурт и Мэри, и очутились наконец на восточном берегу соседнего острова, рассчитывая таким же путем добраться с него до берега; но, увы, нас от него отделяла вода, несшаяся поверх льда, и на мой зов никто не отвечал. Вдруг я ясно расслышал звук бубенцов — ближе и ближе, наконец в пятидесяти шагах от нас промчались сани. Кони неслись как стрела, очевидно, обезумев от страха. Я узнал эти сани и лошадей. Это были сани Германа Мордаунта. В них не было никого. Лошади кидались из стороны в сторону; сани, проносясь мимо нас, зацепились за льдину, опрокинулись, затем снова перевернулись и понеслись дальше.

— Неужели есть еще, кроме нас, и другие несчастные в эту ночь на реке?! — воскликнула Аннеке.

Я ничего не ответил, но едва замерли вдали бубенцы, как до меня явственно донесся звук человеческого голоса. Мне показалось, как будто кто-то издалека звал меня по имени. Аннеке это послышалось тоже. Голос этот слышался как будто с противоположного, западного берега реки, южнее от нас, но в следующий же момент все эти звуки заглушил страшный шум и треск немного повыше острова.

Обхватив за талию свою спутницу, я быстро зашагал в ту сторону, откуда доносился голос; стараясь достичь западного берега, я заметил ледяную глыбу, которую гнало по гладкой ледяной поверхности реки впереди целого ряда льдин менее значительной величины. Эти мелкие льдины подвигались и как будто срастались с глыбой, увеличивающейся в размерах у нас на глазах с такой быстротой, что она грозила образовать затор, попав в более узкое место пролива, где бы она задержалась. Мне думалось, что если бы нам удалось взобраться на эту глыбу настолько высоко, чтобы вода не могла добраться до нас и затопить, как затопляла она острова, то мы могли бы найти на ней довольно надежное временное убежище. Почти неся Аннеке на руках, я устремился к этой глыбе с тем большей поспешностью, что до нас доносился страшный шум от ледяной преграды, защищавшей остров со стороны течения; с минуты на минуту она должна была уступить напору воды.

Добравшись до ледяной глыбы, мы взобрались на первые ее уступы не без труда, но вскоре крутизна стала столь опасна, что мне приходилось взбираться первому, а затем втягивать за руки Аннеке. Пока у меня хватало сил, я продолжал подниматься все выше и выше; наконец мы вынуждены были присесть и перевести дух, чтобы собраться с новыми силами. В это время до моего слуха снова донесся какой-то странный шум. Я привстал, нагнулся вперед и увидел, что река прорвала ледяную плотину, и теперь вода неслась на нас бешеным потоком с неудержимой силой и быстротой.

ГЛАВА XVII

Сердце мое трепещет от радости при виде радуги в небесах. Такбыло, когда я был ребенком, так будет, и когда я буду старцем, илиже я предпочитаю умереть.

Вордсворт

Если бы мы остались еще хоть пять минут на самой реке, наши счеты с жизнью были бы кончены. Теперь, сидя на одном из высоких уступов ледяной глыбы, мы смотрели, как мимо нас несся пенящийся поток, и я видел, как в нем, кружась и вращаясь, пронеслись сани Гурта, а за ними другие, запряженные парой гнедых лошадей, обезумевших и выбившихся из сил, рвавшихся и бившихся среди пены потока, стараясь освободиться от своей упряжки. Минуту спустя страшный, душераздирающий крик, крик агонии коня огласил воздух.

— Что это? — спросила Аннеке.

— Крик какой-нибудь ночной птицы, вероятно! — ответил я.

Между тем и наш плавучий остров также несло течением, правда, медленно, потому ли, что нас задерживали песчаные мели в проливе, или потому, что нашу льдину прибило к береговому льду и трение мешало ей, при ее большой тяжести, двигаться с той же быстротой, как окружающие ее маленькие льдины; но только я решил, что нам следует как можно скорее добраться до западной оконечности нашего плавучего острова, чтобы воспользоваться первой возможностью перебраться на береговой лед, а оттуда — на берег.