Сатья-Юга, день девятый

Оправданный, как глагольные рифмы у Левитанского, Самаэль появился в дверях, помахал мне и прошествовал к выходу из фойе, излучая торжество. Стало противно. Вслед за ним вышел Секретарь, и тут уж я не стал молчать.

— Ты что, благослови твою мать, творишь! — Я схватил его за грудки и поднял до уровня своего лица. — Ты куда, гнида, лезешь!

— Я выполнял свою работу! — заверещал обеими глотками Секретарь, болтаясь в моих руках.

— Тут один уже хотел выполнить свою работу, — сказал я, имея в виду Маркиза. — Ты, идиот, со своим нейтралитетом еще долго будешь мне жизнь портить?

— Я… — булькал Секретарь, но слушать его оправдания мне категорически не хотелось. Я вышвырнул его в глубокие сферы Времени, полагая, что несколько неприятных минут среди холода и кошмарных машин будут для паршивца (а если быть точным, двоих паршивцев) достаточным наказанием. Что я еще мог сделать? Секретарь не принадлежал ни одной из Сфер, вернее, принадлежал обеим. И как только появились новости, он явился их сообщать. И испортил мне и моим ребятам всю операцию. Так что я плюнул ему вслед, и шеф, подумав глубоко внутри, не стал меня осуждать.

Обвинительный приговор, наш драгоценный план «Алеф», на который я так рассчитывал, накрылся, но были некоторые плюсы и у плана «Бет». Например, у меня появилась возможность еще раз поговорить с Самаэлем лично.

Я догнал его уже на земле. Дьявол шел к своему ларьку, механически поглаживая шею, где больше не было шарфа. Из ларька выходил с пакетом Маркиз. Они обменялись долгими взглядами, но Катя, успевшая убежать вперед, позвала отца, и тот, отвернувшись от Сатаны, двинулся дальше. В пакете у него, насколько я мог разглядеть, лежала бутыль портвейна.

Пора, — я дал отмашку, и двое моих обормотов крепко схватили Самаэля за руки.

Закричал он уже посреди бесконечной пустыни. Третья Сфера выглядит не слишком презентабельно. Но ангелы, вышедшие отсюда, выносливее иных. Попробуй протяни всю жизнь среди одинаковых желтых дюн и колючек. Я не любил это место, но Ариман-Денница, пожалуй, не любил его гораздо больше.

— Дурак, — сказал я. Мои ребята держали его так, что, будь Самаэль стократ сильнее, ему пришлось бы сильно постараться, чтобы вырваться. — Дурак, не ори. Сам же знаешь, зрителей нет.

— Я оправдан! — барахтался в ангельских тисках Сатана. — Я свободен!

— Ты тупой, — сказал я. Он действительно выглядел сейчас глуповато. Как все-таки меняет мировоззрение иллюзия надежды. Стоит услышать оправдательный приговор, начинает хотеться жить.

Молодчики из Третьей Сферы подняли свободными руками свои простенькие копья.

Они умели немногое, но копья были для уроженцев Третьей Сферы продолжением рук. Я сам не смог бы так обращаться с копьем, как они. Собственно, поэтому я их и держу наравне с Херувимами и Престолами.

Самаэль кричал, но он кричал как человек, поэтому я без особого труда заглушил его, едва повысив голос:

— Дьявола больше нет. Придется искать другую легенду, дружище. Успокойся. Просто от идеи с Сатаной придется отказаться. Да заткнись ты!

И он замолчал.

Он думал секунд тридцать. Это выглядело необычно: задумавшийся Самаэль, зажатый двумя копьеносцами.

— Серафим, — сказал он наконец. — Ты что же, с самого начала…

— Знал, — подтвердил я. — И о заговоре Каима мы начали подозревать почти сразу после суда. Только сделать ничего не могли. Попытка тебя оправдать была бы слишком явным нарушением легенды.

— Убить меня проще?!

— Идиот, — сказал я. — Тебя надо было осудить вторично и казнить. Ты-то, понятно, не в курсе, но мог бы и догадаться, что без тебя в Аду происходит не пойми что.

— И ты все это затеял, зная, что я невиновен?!

Терпения мне! Последний раз! — мысленно возопил я, и шеф внял моим мольбам.

— Самаэль, — терпеливо выговорил я. — Послушай. После того, как на суде тебя изящно подставил твой подчиненный, которого я не так давно отправил в небытие, начался страшный переполох. Шутка ли, единственный наш агент в Аду, единственный способ управлять этой сумасшедшей конторой, вылетает с должности из-за какой-то горстки интриганов. На следующий день после его отставки, официально — в первый день Века-без-зла, иначе говоря, Эры Милосердия, в Аду начинается какое-то шевеление, еще через два дня летят первые головы, а через неделю Ад представляет собой сформировавшуюся тоталитарную систему, и все попытки узнать о том, кто стоит во главе, упираются в один ответ: никто. А между тем этот никто уже расправился со всеми активными участниками суда над тобой, готовит, если верить покойнику Дрозду, арест, собственно, Дрозда и подбирается к кому? — правильно. К своему предшественнику. Белые Сферы стоят на ушах, рушится ко всем благословенным все, что мы так долго и тщательно строили… Что мы делаем?

Самаэль смотрел на меня снизу вверх.