Офис «Сатисфакции» все тот же, но я другой, почти свой. И сразу другие краски, другие лица, другое
Дэвид был моложе всех присутствовавших и явно ощущал это. Видимо, стараясь нивелировать ситуацию, он вел себя подчеркнуто демократично, всячески отодвигаясь на второй план в процессе обсуждений текущих вопросов. Но впоследствии я видел, как этот с виду добродушный и даже мягкий человек умел тактично, но в то же время очень твердо, настаивать на своей точке зрения, когда дело касалось определяющих тем.
Он начал издалека, как психотерапевт, который ворошит ваше подсознание воспоминаниями детства.
– Лев, вы любили мальчишкой играть в войну? – и, уловив мой кивок, продолжил: – Практически все мальчишки играли в эти игры. Это непреложное следствие всего опыта поколений, ни одно из которых не избежало войны. Это мощный инстинкт, который можно поставить в один ряд с основополагающими: стремлением выжить, половым влечением, страстью узнавания непознанного.
С возрастом игра в войну для небольшой части мужчин трансформируется в воинскую службу. Остальные наблюдают за своими сыновьями, покупая им игрушечные винтовки и пистолеты. Как у них загораются глаза, когда они, невзирая на плачущего от обиды пацана, первыми пробуют управлять электрической моделью танка или вертолета.
Востребован этот инстинкт, к несчастью, оказывается в полной мере тогда, когда начинает литься кровь и игрушечное оружие уступает место реальному – стали, пахнущей ружейной смазкой, пороховой гарью и кровью. Инстинкт воина, спрятанный в подавляющем большинстве мужчин, зачастую не подозревающих об этом, – могучая сила, нужно только найти способ, которым можно приручить его, как дикого скакуна, научиться управлять им, как парусом, наполненным шквалистым норд-остом. Для скакуна существуют поводья и шпоры, для парусника – руль и умелая команда. Так родилась идея превратить страсть к войне в «почти войну», «войну-лайт». Адреналин убийства перевести в адреналин достижения справедливости в бесконечных противоречиях человеческого общежития.
Сегодня вы являетесь свидетелем некоторого успеха в наших исканиях и даже стали участником военных действий, но мы вас пригласили не только для того, чтобы прочитать эту, наверное, показавшуюся вам скучной лекцию, и не только для того, чтобы поздравить вас с победой. У нас есть к вам некое предложение, о котором вам расскажет господин Рейнхарт.
– Мистер Коэн, – Юджин шевельнул мышкой своего компьютера бросив взгляд на оживший экран – компания «Сатисфакция» разрастается с каждым днем, переходя границы государств и континентов, превращаясь в глобальное предприятие с новыми функциями и задачами, многие из которых требуют специального знания местности, обычаев стран и народов этих новых территорий освоения. Уже в течение нескольких месяцев мы рассматриваем вашу кандидатуру, предложенную мистером Ли, который, как вам известно, является одним из столпов создания нашего клуба. Его отец, много лет проработавший вместе с вашим дядей, известным в США бизнесменом, а затем и с вами, дал вам блестящую характеристику. Мы провели большую работу по ознакомлению с вашей биографией, предшествующей периоду вашей работы с американцами и их китайскими партнерами. Мы знаем о вашей службе в армии, о том, что вам пришлось – впрочем, как и в последующие годы в бизнесе – побывать во многих странах, прежде входивших в Советский Союз, годами работая на токсичных рынках распавшейся страны. Ваш бизнес был весьма успешным до последних событий, связанных с противостоянием России и западного мира, вызванного украинским конфликтом. Мы высоко ценим способности делового человека, практически с нуля и без использования государственного ресурса добиться успеха в бизнесе. Многое о вас нам известно из разных источников. Например, вы будете удивлены, если мы сообщим, что в вашей жизни уже прозвучало слово «сатисфакция» в конфликте между вами и высоким чином в том высшем военном училище, которое вы окончили.
В этом месте я, вежливо кашлянув, спросил, нет ли у них чего-нибудь покрепче чая. Разговор начал казаться мне чересчур острым. Харвард усмехнулся, извлек из настенного бара бутылку виски и стаканы, плеснув мне и себе на дно по глотку, и – ну, как же без этого? – засыпал этот глоток несколькими кубиками льда. Приветственно поднял свой стакан, не оставив меня в одиночестве. Виски обожгло горло, возвращая к реальности и спокойствию.