Сатори (СИ)

А потом, вечером, приходил Танакан - главный у калахов и о чем-то долго выговаривал отцу Сатори. Отец стоял поникший и только согласно кивал своей седой головой не смея поднимать взгляд на Танакана. Обычно такими посещениями все и заканчивалось, Сатори после этого перепадало только несколько подзатыльников. Но иногда, когда Сатори и ребята особенно сильно нашкодничают, Танакан забирал с собой мамку Сатори. Тогда ей становилось особенно страшно. Отец просто чернел и залазил в подпол где пил крепкую до следующего утра, а потом еще день лежал там без сознания и храпел. А старая бабка Титуха скрипела со своей печи о том, что из-за Сатори ее мамку где-то там елозят всей компанией. Что это означало Сатори не понимала, но представляла, что это что-то страшное. Мамка приходила домой обычно лишь под утро, вся растрепанная, в рваном кафтане. Иногда у нее даже была кровь. Приходя мамка брала самый большой ухват и больно била Сатори и по голове, и по спине, и по бокам. Била так больно и долго, что Сатори потом еще несколько дней не могла встать, а бабка Титуха смазывала ее ушибы коровьей мочей.

Но все это было раньше, когда были свои калахи во главе с Танаканом. Но теперь уже несколько дней как появились новые калахи, незнакомые. Они были очень свирепы и страшны, явно неместные и даже, наверное, не с их улуса. Непонятно было что от них ожидать, и поэтому отец строго на строго запретил Сатори и мамке покидать дом. Сам же он ушел в улус по делам и его не было вот уже несколько дней.

Сатори было скучно и страшно. Но еще у нее была какая-то непонятная тревога, уже который день на небе были тучи. И ветер, он то стихал, то рвался цепным псом завывая где-то над крышей. Сатори боялась за отца и за себя.

Тарам - отец Сатори, в это время брел по улусу, плохо разбирая дорогу. В голове все перемешалось, тело ныло от боли, по спине из глубоких ран лилась кровь. Он удивлялся тому, что все еще жив, но не знал, что с этим делать. Будущее было настолько черным, что смерть была, возможно, не самым плохим выходом для него.

Все его неприятности начались с ухода своих родных калахов из их деревни. Ушли они неожиданно. Тарам, как староста деревни, которому положено узнавать обо всех изменениях первым, остался в полном неведении. В одно утро, осматривая людяков он обнаружил совершенно новых калахов. Они выглядели очень непривычно для здешних мест. Все они были как будто на одно лицо, Тарам как ни старался не мог их различить. На них были какие-то иноземные одеяния и странные шлемы. Разговаривать они либо не хотели, либо просто не понимали языка, при этом смотрели с угрозой и ненавистью.

Тарам бросился в избу предводителя калахов где раньше обитал Танакан со своими приближенными. Но его туда не пустили, а даже пнули и замахнулись бичом. Такого Тарам совершенно не ожидал. От неожиданности он растерялся и не знал, что предпринять. Ведь они так хорошо жили с Танаканом, Тарам не лез к калахам, а они не совали нос в дела старосты и его деревни. Теперь похоже все изменилось. А за всю свою жизнь Тарам твердо усвоил лишь один урок - перемены к худшему.

Такая новость как смена калахов не могла не остаться незамеченной в деревне. Все мужчины очень скоро собрались в избе богогляда - местного священнослужителя. Богогляду по закону семья была не положена и его жилище использовали как сходню, где собирались для решения всяких насущных проблем.

Спорили да рядились недолго. Все сошлись на мнении что новые калахи это не к добру и кому-то необходимо идти в улус и все там разузнать хорошенько. Потому что уже давно ходили слух что такие изменения приводили к аннулированию деревни. Что такое аннулирование никто не знал потому что из таких деревень не приходили уже никогда и ничего не рассказывали.

Оставалось только решить кому идти. Кандидатов было двое. Богогляд как лицо религиозное и Тарам как староста деревни.

Выбирали недолго. Богогляд как всегда закатил глаза свои, закинул свою немытую голову назад и выставив лохматую бороду произнес что Бог желает, чтобы шел Тарам. Тарам только вздохнул. Так всегда и было, Богогляд был труслив и из своей избы старался не высовываться, а все решения принимать и все дела делать должен был Тарам. Уже давно все подозревали что Богогляд никакой не богогляд, а слова Бога он заменяет тем что ему выгодно.

Но деваться было некуда, к тому же Тарам понимал, что идти придется самому так-как даже если бы пошел Богогляд, то толку бы от него все равно бы не было. В улусе он никого не знал, и его никто не знал.

Собирался Тарам не долго, взял только еды в дорогу, да немного араччи - самой главной ценности, ради которой они держали столько людяк. Ханы улуса очень любили араччи и все забирали, оставить что-то себе было практически невозможно, но Тарам умудрялся оставлять себе малую толику на самый черный день. Завернув аррачи в мягкую ткань и положив ее за пазуху Тарам строго настрого запретил жене и дочери выходить из дома без крайней нужды, попрощался со всеми и отправился в дальний путь.