«Сатурн» почти не виден

— О, это ничего не значит, — махнул рукой Клюге. — Материалы ставки могли пройти и минуя фюрера. А сейчас, как никогда, фюрер нуждается в абсолютно точной и регулярной информации о нашем фронте. Вам, наверно, известно, полковник, что недавно я был в конфликте с фельдмаршалом Боком по поводу тактической цели группы «Центр». Я придерживался первоначальных планов фюрера, чтобы наши армии остановились на реке Десне, а выход на Москву осуществлять с юга. Но затем победила позиция Браухича, и войска «Центра» атакуют Москву. Браухич склонил к этому решению и фюрера. А для нас, солдат, приказ есть приказ — мы, не считаясь ни с чем, рвемся вперед. Не считаемся мы и с сообщениями о том, что русские подтягивают резервы.

— Но ведь и для русских, — сказал Зомбах, — контрнаступление затруднено теми же зимними условиями.

— Вы так думаете? — с иронией спросил Клюге. — У русских есть очень точная поговорка: дома и стены помогают. А мы тут в гостях, полковник. Вы не читали случайно мемуары наполеоновского генерала Коленкура? Обязательно прочитайте… — Клюге кивнул головой через плечо. Спросил: — Ваши агенты… там… не прозевают момента, когда готовность русских к контрудару станет вполне реальной?

— Не должны. В прифронтовой полосе с той стороны у нас больше десятка хорошо работающих агентов.

— Я иногда думаю об этих ваших людях. Смелый народ. И я слышал, все они русские? Это верно?

— Да. Почти все.

— Таинственная нация, честное слово, таинственная!

— Почему? — спросил Зомбах. — Люди, склонные и даже влюбленные в рискованную профессию разведчика, есть в каждой нации. И мы их хорошо готовим, надежно оснащаем, мы много платим тем, кто хорошо работает. Вы помните наши сводки по району Гжатск — Вязьма?

— Как же! Как же! — оживился Клюге. — Это была ценнейшая информация, она позволила мне высвободить из боя и перебросить в другое место три дивизии. И силами одной дивизии я сделал то, на что собирался бросить почти всю армию. Это был пример великолепного контакта армии и ее разведки, пользуюсь случаем поблагодарить вас за это.

— За этот эпизод ставка наградила наших людей орденами, — сказал Зомбах.

— По заслугам, по заслугам, полковник! — быстро проговорил Клюге и снова задумался.

— Стремление к такому контакту должно быть и постоянным, и обоюдным, — сказал Зомбах. — Очень досадно, когда сталкиваешься с непониманием и неуважением наших задач.

— Что я могу сделать для вас? — Клюге подвинул к себе огромный блокнот.

— Не можете ли вы отдать приказ, чтобы пока здешний лагерь будет построен и заполнен, мы получали пленных непосредственно от войск? Мы будем производить отбор, а остальных переправлять в ближайшие лагеря.

Клюге сделал размашистую запись в блокноте.

— Хорошо, это будет сделано. Вы правы, армия должна помогать вам лучше, но и вы армии тоже.

— Мы делаем все, что от нас зависит, — с достоинством ответил Зомбах. — Меньше чем за полгода создать в тылу противника широкую агентурную сеть было делом нелегким.

Зомбах и в самом деле был доволен проделанной «Сатурном» работой. И он был уверен, что если бы не вечные интриги службы безопасности да еще холодок в отношениях с армейской верхушкой, дело можно было бы развернуть еще лучше. В этом смысле Зомбах возлагал большие надежды на этот свой разговор с фельдмаршалом Клюге.

— Вы несете большие потери? — спросил Клюге.

— Значительная убыль для нашей работы естественна. Главным образом потери происходят при переходе через фронт. Вот и здесь, позволю себе заметить, помощь нам армии могла бы быть значительно лучшей.

— А как же мы можем помочь? — спросил Клюге.

— В настоящее время при переходе фронта наши люди могут рассчитывать лишь на то, что свои не выстрелят им в спину. Но бывало и такое.

— Не может быть! Где, когда?

— В сентябре на участке сто девятой дивизии. Командир дивизии по нашей просьбе будто бы отдал соответствующий приказ, но приказ почему-то не дошел до флангов дивизии, и мы потеряли двух ценных, хорошо подготовленных агентов. Их застрелили наши солдаты.

— Почему об этом случае не доложили мне?

— Шифровка вам была послана.

— Я расследую это. — Клюге сделал запись в блокноте и, отшвырнув карандаш, сказал: — В свою очередь просьба к вам: будьте до конца честны в сводках, которые достигают стола фюрера. Вы понимаете меня?

— Вполне.

— Армия не забудет этой вашей помощи ей. — Клюге встал. — Я буду позванивать вам, а вы звоните мне, не стесняйтесь, я хочу иметь с вами, полковник, настоящий деловой контакт. — Клюге протянул руку. — До свидания, полковник, желаю успеха.

— Взаимно.

Зомбах вернулся в «Сатурн» в хорошем настроении. Разговор с Клюге получился интересным и весьма обнадеживающим. Зима — все же опасность побочная: армия с ней справится. Надо немедленно сообщить об этом разговоре Канарису, подчеркнув просьбу Клюге относительно честного информирования фюрера.

Зомбах зашел в кабинет своего заместителя Мюллера и рассказал ему о встрече с Клюге. Он рассказал все, кроме того, что собирается подчеркнуть в донесении Канарису.