Интересная деталь: 19 апреля 1943 года Особые отделы НКВД СССР были переданы в Народный комиссариат обороны страны и образовано Главное управление контрразведки Смерш НКО СССР. Именно в этот день, когда в ходе Великой Отечественной войны наметился перелом, был опубликован Указ президиума Верховного Совета СССР с довольно-таки длинным названием: «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и их пособников».
Распространился он быстро, но на некоторых граждан — пособников гитлеровцев, у которых руки были в крови, и на фашистов, продолжающих воевать на территории СССР, он практически не действовал — они продолжали убивать. Хотя многих после его обнародования он уберег от неверных и губительных шагов.
Александр Иванович героически участвовал в кровопролитных боях в котле под Вязьмой. Пленение, побег из лагеря на 5-й день неволи, участие в партизанском движении на территории Смоленщины и Белоруссии, засада, снова плен вместе с женой, вербовка «Меньшикова», явка с повинной и, наконец, перевербовка А. И. Козлова, ставшего «Следопытом», сотрудниками Смерша. А дальше — титаническая, мужественная, логически и психологически выверенная жизнь и борьба в стане лютого врага. Это была ходьба по лезвию бритвы в Борисовской разведшколе АК-103 — «Сатурн».
Не раз смерть бросала откровенные взгляды своими холодными глазницами в его сторону. Он выдержал все испытания, с которыми читатель ознакомился выше.
Героические поступки — маяки в мире, полном несправедливости и произвола, где возможны потери самообладания. И все же человек, «погасивший «Сатурн», понимал, что неумело распорядится дарами судьбы гораздо хуже, чем, потерпев неудачу, причинить кому-то несправедливость. После войны он боролся с бюрократами от власти, молча, стиснув зубы и ворочая желваками. А. И. Козлов никого конкретно не обвинял, хотя знал, кто и почему его обидел.
Однажды, как активному книгочею, в годы послевоенного лихолетья ему попала в руки книга с рассказами А. В. Сухово-Кобылина. В повествовании «Дело» ветерана потрясла точность зарисовки его тогдашней холодной и голодной жизни. Возможно, он ее перечитывал с интересом не раз.
Привлекли его такие слова:
Прочел и по-бабьи впервые глубоко и гулко зарыдал. Не устыдился своей слабости — находился в стылой комнатушке один.
А еще за сухими строчками отчета о проделанной работы в тылу у немцев ярко просматривались контуры такого понятия, как подвиг. Представьте, что значит перевербовать 7 агентов, давших присягу Абверу шпионить против Красной армии. Каждая такая перевербовка могла закончиться печально для Александра Ивановича и его супруги — разоблачением и гибелью. Нашему агенту приходилось постоянно рисковать, ловить на лету стрессовые стрелы, быть в психологическом напряжении, контролировать каждое свое слово, соизмерять со степенью опасности каждый шаг.
И возникает вполне резонный вопрос: как не имеющий специальной подготовки 23-летний советский офицер сумел переиграть германских асов контрразведки и разведки, выполнить тяжелейшее и опаснейшее задание и остаться живым?
Кстати, не просто переиграть, а войти к ним в полное доверие, получить 5 высоких наград Третьего рейха, звание капитана вермахта и повышение по службе. Можно лишь предположить, что такая работа под силу человеку незаурядному, с железной волей и холодным умом, но горячим сердцем патриота Советской России.
Именно такие люди, подготовленные советской военной контрразведкой, позволили полностью переиграть тайное сражение с Абвером. Слова, сказанные бывшим руководителем ЦРУ А. Даллесом после окончания войны в своей книге «Искусство разведки», частично относятся и к нашему герою: