Sauber. История команды Формулы-1

На протяжении всей речи лицо Петера Заубера не выражало никаких эмоций. Он не улыбался, но и не превращал случившееся в трагедию. Он, как великолепный бизнесмен с 36-летним стажем, прекрасно понимал неизбежность происходящего. Рано или поздно так же поступят оставшиеся частные команды, если они не хотят закончить так же, как закончили Prost и Arrows.

Через полчаса зал опустел. Еще через полчаса о сделке говорил практически весь автоспортивный мир. Говорили разное, но все как один сходились во мнении, что лучшего решения Заубер принять просто не мог. Другой вопрос – чего стоило это решения самому Зауберу?

По окончании пресс-конференции Петер Заубер отправился в Хинвил, где заперся в своем рабочем кабинете и долго никого к себе не впускал. Возможно, швейцарец вспоминал события последних 36 лет. Вспоминал победы и поражения, взлеты и падения, моменты счастья и трагедии. Как бы там ни было, но одно можно сказать с абсолютной уверенностью – Заубер никогда не пожалеет о том, что сделал. Никогда!

Сквозь тернии к звездам

23-й по счету суточный марафон в Ле-Мане начинался как обычно. Ровно в 16 часов раздался выстрел стартового пистолета, и 60 гонщиков бросились к своим автомобилям, стоявшим в ряд на противоположной стороне прямой старт-финиш. 14-километровую трассу окружали 300 тысяч восхищенных зрителей, приехавших со всех концов Европы.

Daimler-Benz готовился к этой гонке как, наверное, никогда ранее. Глава спортивного подразделения концерна Альфред Нойбауэр и его команда подготовили три мощных автомобиля Mercedes-Benz 300 SLR, двумя из которых было поручено управлять Хуану Мануэлю Фанхио, Стирлингу Моссу, Карлу Клингу и Андрэ Саймону. Третий автомобиль отдали малоизвестным гонщикам – Джону Фитчу и 50-летнему французу Пьеру Эжену Альфреду Буаллону, выступавшему в гонках под псевдонимом Левег, взятым от фамилии своего дяди-гонщика, стартовавшего в автомобильных соревнованиях еще в начале ХХ века.

Пьер Левег дебютировал в Ле-Мане в 1938 году. Он был не удачливым гонщиком, но носился с одной навязчивой идеей, ради осуществления которой готов был пожертвовать всем. В душу Левега глубоко запала 24-часовая гонка в Ле-Мане 1950-го года. Выигравший ее Луи Розье провел за рулем в общей сложности 23 часа 40 минут. В 1952 году Пьер решил покорить Ле-Ман в одиночку, и, нужно сказать, ему это почти удалось. Экономя время на пит-стопах, Левег стрелой несся вперед. За час до финиша он уверенно лидировал, опережая ближайших преследователей почти на три круга. Победа была близка, но усталость уже не позволяла сконцентрироваться на управлении автомобилем. Пьер все чаще ошибался и выскакивал всеми четырьмя колесами на обочину. А за 50 минут до финиша изможденный и почти засыпающий Левег все же допустил роковую ошибку: вместо третьей передачи на выходе из поворота он воткнул первую, с чем двигатель его Talbot был совершенно не согласен. Мечта не осуществилась. Со следующего года судьи запретили гонщикам находиться за рулем больше 18 часов.

Упорство Левега было замечено Альфредом Нойбауэром, который, как уже говорилось, пригласил француза защищать цвета заводской команды Mercedes в Ле-Мане 1955 года.

Острая борьба за лидерство разгорелась с самого старта. Mercedes Фанхио и Jaguar Майка Хоторна рвались вперед с такой скоростью, словно гонка завершится с минуты на минуту. В конце 34-го круга Хоторн, которому вот-вот нужно было ехать на дозаправку, решил обогнать на круг ехавшего намного медленнее Лэнса Мэклина. Совершив обгон, Майк дернул руль вправо и резко затормозил, чтобы не проскочить мимо ожидавших его механиков. Испуганный безумным маневром Мэклин бросил машину влево, преградив тем самым путь Mercedes Левега.

Столкновение стало неизбежным. Mercedes Левега, словно адский снаряд, полетел в сторону главной трибуны, унеся более 80 человеческих жизней и похоронив под своими обломками Пьера Левега – самого упорного и самого невезучего гонщика в истории Ле-Мана.

Несмотря на страшную трагедию, Шарль Фару, организатор гонки, не решился остановить «безумную карусель», ведь в таком случае толпы покидающих трассу людей перекроют подъездные пути медицинским машинам.

Спустя несколько часов, получив разрешение из Штутгарта, Альфред Нойбауэр снял два оставшихся Mercedes с гонки. Тогда еще никто не подозревал, что автомобили этой прославленной марки исчезнут с гоночных трасс более чем на тридцать лет.

Победа в той гонке досталась Майку Хоторну. Интересно, что чувствовал англичанин после финиша?