SAUDI, INC. История о том, как Саудовская Аравия стала одним из самых влиятельных государств на геополитической карте мира

Разумеется, основное беспокойство Сулеймана было связано с «реальными доходами, которые должны были накапливаться» для саудовцев. Он надавил на представителей Aramco и потребовал «конкретных гарантий в этом вопросе». Дэвис и другие переговорщики со стороны Aramco ответили, что «сделать это невозможно». Все, что хотела знать Aramco в тот момент, — это «приемлем ли в принципе план» с точки зрения Эр-Рияда. В случае положительного ответа компания планировала привлечь к работе над деталями своих налоговых и финансовых экспертов. Несмотря на демонстративное молчание Фейсала, Сулейман заявил, что Саудовская Аравия рассмотрит предложение. На этой ноте переговоры были приостановлены на несколько дней^{37}.

Aramco хотела избежать дальнейших разногласий со своими саудовскими хозяевами любой ценой, поскольку усиление конфликта прежде всего угрожало бы ее прибыли. Как стало ясно из показаний на слушаниях в конгрессе два десятилетия спустя, американцы никогда по-настоящему не боялись, что саудовцы полностью прекратят сотрудничество, но враждебность с их стороны могла помешать производительности компании. По мнению же саудовцев, в некоторой доле напряженности в отношениях с Aramco не было ничего плохого. Это привлекало внимание к королевской семье, делало Саудитов более могущественными в глазах подданных и, что было, возможно, самым важным, говорило всему остальному арабскому миру о силе Саудовской Аравии. Казалось, что американцы из Aramco и Государственного департамента США не обращали на эту цель никакого внимания. Они продолжали воспринимать саудовцев как менее проницательных, менее умных и менее сильных людей, чем те были на самом деле. Саудовцы же использовали страх Aramco перед национализацией и политическими проблемами для умелой манипуляции американцами, в результате чего последние согласились на уникальное соглашение между страной-производителем и нефтяной компанией на Ближнем Востоке — соглашение, которое обеспечило саудовцам значительный контроль над будущим их собственной нефти.

Такой разрыв между американским восприятием саудовцев и реальностью четко проявился в описании «случайной» встречи Хэра и шейха Абдаллы Сулеймана 12 декабря 1950 года. Примечательно, что Хэр в разные моменты описывал случившееся по-разному. На следующий день после встречи он отправил в Вашингтон записку, призванную продемонстрировать его превосходство над саудовцами. Однако по свидетельству его жены и сына, он рассказывал своей семье более скромную (и, возможно, более достоверную) версию событий. И это наглядно демонстрирует, насколько сильной была позиция саудовцев, в то время как американцы делали хорошую мину при плохой игре.

Этот случай произошел в самый напряженный период, когда переговоры Aramco и Саудовской Аравии прекратились после того, как оказалось, что и Хэр, и Сулейман должны были присутствовать на торжественной церемонии, посвященной началу строительства дороги в Медину.

Хэр рассказывал жене и сыновьям, что его машина сломалась на обратном пути в Джидду. В это время мимо проезжал Сулейман. Министр финансов остановился и пригласил Хэра в свой дворец на кофе. Там посол сначала обменялся с хозяином любезностями, как этого требовал сложный саудовский кофейный ритуал, а затем завел разговор о переговорах, которые не возобновлялись уже больше недели. Сын Хэра позднее вспоминал:

«Прибегнув к излюбленному арабскому приему аллегории, Хэр сказал: „Знаете, шейх Абдалла, моя дочь очень несчастна“.

„У вас есть дочь?“ — спросил шейх.

„Да, — ответил Хэр, — у меня есть дочь. Вы ее знаете, ее зовут Aramco; некоторое время назад она вышла за вас замуж и хочет быть хорошей женой, но иногда у нее возникают проблемы, и это заставляет ее грустить“»^{38}. Госдепартаменту же Хэр рассказал, что они с Сулейманом случайно встретились на церемонии в Медине. Сулейман пригласил посла в свою резиденцию в Джидде «на чашку кофе». Согласно записке, хранящейся в Государственном департаменте США, именно Сулейман, а не Хэр «возобновил переговоры о судьбе Aramco». Сулейман, говорится в документе, сразу выложил все карты на стол. Подобная открытость была для него нехарактерна. Сулейман начал со слов: «Мне нравится принцип разделения прибыли, но лишь при условии что нам гарантирован рост выручки». Затем Сулейман сообщил Хэру, что он будет совершенно счастлив, если Aramco сможет заверить саудовцев в том, что их доход вырастет на 40 % за баррель нефти. В этом случае «он был бы готов немедленно согласиться с предложением, а также попытался бы убедить принца Фейсала поехать с ним в Эр-Рияд и заручиться согласием короля»^{39}.