Саур-Могила. Военные дневники (сборник)

Я достал бабочку, прикрыл её ладонью и ждал. Если они подойдут, то ближайшему ткну под ребро, толкну его второму – и бежать. Была надежда, что второй займётся раненым товарищем, а не побежит за мной. Если побежит, то придётся и его садить на нож. Это будет сложнее, фактора неожиданности на моей стороне уже не будет. А по физическим кондициям я сейчас сильно им уступал. С другой стороны, я чувствовал себя волком среди собак. Готовы ли эти двое грызть глотки насмерть? Что-то мне подсказывало, что готовы. Хорошо, я тоже был готов… Оставалось ждать.

По мирной жизни, если стоит выбор: покалечить человека или получить самому фингал под глазом, то я обычно выбираю фингал под глазом. Общее правило – лучше потерять деньги, или пусть пострадает самолюбие, чем убить кого-то, а потом разгребать последствия.

На крыльцо магазина вышла продавщица с телефоном и позвала меня. Я подбежал к ней и взял трубку. На том конце был «Ровер» («Вихрь»):

– Сейчас к тебе на «ланосе» подъедет Николай, скажет, что от Лены. Он отвезёт тебя на квартиру, посидишь там денёк, потом мы тебя переправим.

Пока я бежал к магазину, парни на углу смотрели на меня. Когда я возвращался – уже нет. На уровне ощущений я перестал их чувствовать – они потеряли интерес к моей персоне. Видимо, происшедшее их убедило, что я местный.

Я ждал. Через двадцать минут подошла продавщица и сказала, что звонил мой друг Костя и сказал, что таксиста будут звать Сергей, а не Николай.

Ещё спустя время подъехал «ланос». Я заглянул внутрь:

– Вы Николай?

– Нет, я Сергей. Садись.

– Вы должны сказать, от кого Вы.

– Да от Лены я, залазь уже быстрее.

Он отвёз меня в пригород Волновахи. Дал ключи от квартиры Лены. Она моталась по делам (тогда было много людей после Иловайска, которых они переправляли) и должна была приехать ночью.

В квартире я нашёл весы и взвесился. В начале августа я весил 67 кг. Сейчас это было 57. Снял футболку и стал перед зеркалом в прихожей. Из зеркала в прихожей на меня смотрел человек, немного похожий на персонажа из клипа на песню «Unforgiven» Металлики… когда он уже старик…только с волосами. А это всего лишь десять килограмм….

На кухне стояла баночка с остатками мёда. И она мне очень помогла лечить горло.

Свет в комнате я не включал. Это уже сейчас известно, что Волноваха украинская. А тогда все было не так очевидно. Скорее даже наоборот. Поэтому лучше было не светить своего присутствия. Мало ли какие бдительные соседи в доме напротив. Спал на диване, держа нож под рукой.

4–7 сентября Волноваха-Лозовая-Харьков

Про следующие два дня писать особо и нечего.

Лена не приехала, ни в тот вечер, ни в следующий. Я так понимаю, дел было невпроворот. Следующие два дня я провёл в режиме ожидания, отсыпания и отдыха. Пил тогда, когда хотел и столько, сколько хотел. С одной стороны, мне хотелось побыстрее убраться, а с другой – я воспринимал это время как подарок судьбы – возможность отдохнуть и ничего не делать, никуда не стремиться, просто расслабиться.

Гуляя по комнате, рассматривал фото на стенах, знакомился заочно с хозяевами квартиры, которые меня приютили.

Читал. В библиотеке была в основном религиозная литература. Нашёл Библию на украинском языке, без сокращений (если верить предисловию, максимально полное издание). Меня давно интересовал вопрос про сынов неба, которые спускались к земным женщинам. Правда ли, что такое есть в писании? Это выглядит как намёк на инопланетное происхождение человеческого вида. Нашёл эти строки в книге. Не соврали, есть, оказывается и такое. Прогрессоры…

Иногда включал телевизор. Смотрел на пятом канале – «те встретились, те провели, те заявили»… Напоминало мне то, что было в 2008 г., когда российские танки стояли в Гори, а всё мировое сообщество пыталось успокоить и уговорить уйти одного из двух кремлёвских карликов. Ловился с плохим качеством какой-то донецкий канал. Когда бы я не переключал на него, там постоянно кто-то шёл куда-то с оружием, на какое-то важное задание, а комментатор это всё комментировал. Как будто попал в сон параноика.

А паранойи мне и без того хватало. Я не включал свет. Вечером я старался не включать телевизор. Окна держал зашторенными. Как-то не было у меня уверенности, что завтра Волноваху не начнут крыть «градами». А по улицам не начнут ходить патрули «днр» (полицаев из местных), заходя по наводкам в квартиры сочувствовавших укропам.

Водопровод не работал. За водой надо было ходить к колодцу, полкилометра от дома. Я как-то наносил столько, что смог даже помыться, обливаясь ковшиком. Но каждый раз, когда ходил за водой, ловил на себе взгляды и пытался понять, признают ли во мне местного или нет.