Саван алой розы (СИ)

Какова же была радость и Саши, и племянников, когда Еленочка все же вернулась. В конце апреля сего года. Вернулась в еще худшем состоянии, нежели когда уезжала. Исхудала, осунулась, а первые дни и ходила с трудом, настолько ослабшая была. Сказала, что простудилась сильно зимою в Крыму – а впрочем, после приезда они с Леной говорили мало. Та все больше у себя запиралась, едва урок проведет, и видеться даже с Сашей избегала.

А едва в себя приходить стала – как другая напасть в семье. Матушку убили.

Саше бы в голову не пришло никогда эти события меж собою увязать. Еленину поездку и матушкину смерть. Ведь Елена так поддерживала ее… и дневники надоумила в полицию отнести – сама бы Саша не решилась!

А потом ссора эта с Денисом и отчаянное желание Саши уехать – хоть куда, хоть с кем, пусть даже с тетушкой Анной Николаевной. Елена про тетушку наговорила всякого и ехать не советовала… а Саша не послушалась. Едва ли не впервые в жизни не послушалась совета подруги! И тетушке написала.

Каково же было удивление Сашино, когда Анна Николаевна, ответив на ее письмо пару дней спустя, заявила, что не только в Крым этой зимою не ездила, но и вовсе Елены никакой не знает… Саша опечалилась тогда, подумала, что тетя совсем плоха и из ума выжила. Она бы, может, этим с Еленой поделилась тотчас – да только той же ночью случился обыск в их доме. Столько всего произошло! И Степан Егорович обмолвился, что некто – женщина – гостил у них на даче той самой зимой и, мол, не знает ли Саша, кто бы это мог быть?

Догадка пронзила ее мгновенно! И тотчас Саша погнала ее прочь… подозревать Леночку? В подобном? Будто та прижила младенца, а брат Денис помог ей все скрыть? Немыслимо!

Сыщикам Саша так ничего и не сказала. И Лене не сказала – язык не повернулся. Всю ночь и половину дня она металась по своей девичьей комнате, не зная, что делать, к кому бежать за советом. Спросить Лену прямо – обидит ее смертельно! Спросить Дениса – так Саша не сомневалась ничуть, что он снова ее обманет. Спросить Юлию? Ведь та видела ровно то же, что и Саша – и полноту Леночкину, и отъезд, и болезненную слабость по возвращению! Ей-Богу, Саша уж готова была к заклятому врагу, к Юлии, пойти с расспросами… а потом поняла, что все так или иначе крутится возле Благовещенского храма, который посещала мама. А ведь там не только храм, там еще и сиротский приют рядом. Так что если…

И Саша, никому ни слова не сказав, поехала в Старую деревню. И выплакала себе все глаза в разговоре с отцом Иоанном… а впрочем, батюшка и сам знал не так много, оказывается. Но все же, подавшись уговором, показал младенца Александра, здорового и красивого полугодовалого мальчика. Даже позволил взять на руки.

В апреле этого года, незадолго до гибели, мама обратилась к отцу Иоанну за помощью. Упросила разыскать младенца, отданного в какой-то из приютов вот только что, на днях. Сделать это удалось, с Божьей помощью, и ребенка забрали в Старую деревню. Кем он приходится ей, матушка так и не призналась. Быть может, не успела, потому как всего через месяц трагически погибла, а может, и боялась чего-то… Однако упросила батюшку, своего духовника, наречь младенца Александром, но молчать о нем. Если же с нею что-то случится, то отдать ребенка, во имя его же здоровья и благополучия, можно лишь тому, кто предъявит перстень с алмазом и особой гравировкой на нем. И ему же матушка просила отдать конверт, запечатанный и до сих пор никем не тронутый.

– Она сказала отцу Иоанну… – сквозь слезы рассказывала Саша позже сыщику Кошкину, – сказала, что за мальчиком непременно явится его мать! Что она ищет его и любит, но пока что забрать не может. А вот как утрясется все – покажет кольцо и заберет! Только Денису говорить о младенце запретила… настрого запретила…

Степану Егоровичу, хоть кольца у него и не было, удалось все же уговорить батюшку отдать ребенка. Тот и отдал, решив, по-видимому, что мальчику ничего не грозит рядом с полицией. Отдавать конверт, правда, напрочь отказался – но Саше особенно и не было дела до конверта.

Вечер был бесконечным и плавно перерос в ночь. Саша теперь уж рассказала сыщикам все – все, что знала. Обо всех подозрениях, догадках и мыслях. После Кирилл Андреевич отправился на Фонтанку, за маминым кольцом, а Степан Егорович повез ее домой. Туда, где должна была состояться вторая бессонная ночь. Вскорости туда же, в особняк, чуть не под конвоем, доставили Николашу, заспанного и ничего не понимающего – а после Степан Егорович попросил Сашу принести в гостиную, где собрали всех, малыша Александра.

Саша боялась это делать… страшно боялась. Однако Степан Егорович был рядом и обещал, что все будет хорошо. Саша ему поверила.

Когда она вошла с младенцем на руках в гостиную, Елена стояла в углу, в самой тени. С гордо вскинутой головой, уверенная в себе и чуточку надменная. Но услышала детский плачь. Увидела ребенка. Побледнела еще более обычного, сделала пару торопливых шагов навстречу Саше и – обессилив, упала без чувств на руки Николаю.

* * *