Save Man

Данила смотрел на эту картину, не в силах преодолеть оцепенение. Что угодно он ожидал увидеть, но только не это. Их троих схватил и засунул в этот вонючий подвал не кто иной, как сам капитан Сидоров – лучший друг Воронова. Данила перевел взгляд на друзей. Света лежала без сознания, и парень уже не сомневался, что это была именно она, так как узнал ее одежду и туфли. Воронов же начал тихо скрежетать зубами и попытался перевернуться на бок. Данила изловчился и подполз к Сергею. Зубами он стянул с него холщовый мешок и тут же отшатнулся. Вместо знакомого хмурого лица на него смотрело одно сплошное кровавое месиво. Левый глаз мужчины заплыл от огромной гематомы, из носа небольшой струйкой стекала и размазывалась по шее кровь. Рот тоже был в крови, то ли от разбитой губы, то ли от выбитых передних зубов. Воронов приоткрыл правый глаз и попытался сфокусироваться. Увидев лицо Данилы, он, ничего не сказав, стал делать попытки перевернуться на спину. «Старается разглядеть Свету», ‒догадался Данила и тем же манером подполз к девушке. Та была без сознания, и снять с её головы мешок не удавалось довольно долго. Воронов тем временем уже смог добраться до стены и опереться на неё, тяжело дыша. Данила снял, наконец, мешок со Светы, мысленно поблагодарив небеса, что с её лицом всё было в порядке, и уселся напротив Воронова. С минуту они просто молча глядели друг на друга.

– Не запрокидывайте голову, – сказал Данила, – крови наглотаетесь.

Воронов ничего не ответил, но голову опустил. Теперь кровь из сломанного носа вытекала гораздо интенсивнее, мокрое пятно на груди стало быстро увеличиваться.

– Ничего, сейчас начнет утихать, – постарался приободрить Воронова Данила, – нас на ОБЖ в школе учили.

– Не мели чушь, – огрызнулся Воронов, заметно просвистывая слова сквозь выбитые зубы, – я не за себя пекусь.

Он поглядел на племянницу, безропотно лежащую на сыром бетонном полу ‒ скованную наручниками, сломленную. Уже дважды в её судьбе люди, связанные с силовыми структурами, ломали ей жизнь. И если в первый раз Воронов смог простить своим коллегам их безвольность, то сейчас происходящее целиком и полностью оправдывало всю накопившуюся ненависть Светы. Она оказалась права, и Воронову было досадно осознавать это. Ему казалось, что к старости он стал лучше понимать людей, их мотивы и поступки, но сейчас он был раздавлен. Предательство, возможно, единственного человека на земле, которого он мог назвать другом, полностью выбило из-под него фундамент.

Данила не стал расспрашивать Воронова о событиях последних часов. Видя, в каком состоянии находится его бывший телохранитель, парень заставил свое любопытство умолкнуть. Внезапно Света стала подавать признаки жизни. Она застонала и, не осознавая, что связана по рукам и ногам, попыталась перевернуться на спину, но, лишь процарапав щеку о шершавый бетон, видимо, от боли открыла глаза и окончательно пришла в себя.

– Где мы? – хриплым голосом спросила девушка, найдя взглядом Сергея.

– В жопе, – резюмировал Воронов.

Света так и осталась лежать лицом вниз. Данила же, подумав, сказал:

– Не думаю, что всё так плохо.

Сергей и Света обернулись на голос и вопросительно уставились на него.

– Сами подумайте, – начал Щеглов, – нас связали, везли чёрт-те сколько. Запихали всех вместе в эту дыру и при этом оставили в живых. Парню, что ехал со мной в фургоне, повезло меньше.

– Какому парню? – удивилась Света.

– Я очнулся в фургоне связанный, а рядом со мной лежал какой-то парень в форме с пробитой головой.

– Не пробитой, а простреленной, – перебил его Сергей. – Когда тебя запихивали в кузов «Газели», а меня дубасили те двое отморозков, я услышал выстрел. Если честно, я был уверен, что это тебя порешили.

По спине Данилы пробежал холодок. До этого момента он не воспринимал всю эту ситуацию, как нечто реальное, скорее, он был сам для себя отрешенным наблюдателем, словно в кинотеатре. Теперь же, когда о его гибели сказали вслух со стороны, опасность стала практически осязаемой. Данила немного помолчал, но, переборов подкативший страх, продолжил.

– Тем более. Ничего не знающего полицейского убили средь бела дня, видимо, просто потому, что он был свидетелем. А нас оставили в живых.

– К чему ты клонишь? – Сергей начинал терять терпение.

– Значит, им от нас ещё что-то нужно.

– Но что? – тихо спросила Света. – Мы проиграли. Не учли, кто на чьей стороне. Оказались одни против банды, за которую ещё и твой дружок выступил, – последняя часть реплики явно адресовалась Сергею. Тот промолчал. – Казалось бы, избавляйся от свидетелей, и концы в воду.

– Щеглов прав, – глухо рыкнул Воронов. – Не все у них гладко вышло. Видимо, мы чего-то не знаем, да и, скорее всего, не узнаем уже.

Сергей закашлялся ‒ видимо, слишком много крови попало в горло. Отдышавшись, он все же продолжил с какой-то странной интонацией, больше похожей на злорадство.

– В одном ты, парень, ошибаешься. Всё гораздо хуже, чем ты думаешь.

– Почему? – спросил Данила.