Савва Сторожевский

От той самой монахини — матушки Елизаветы, что носила в миру титул герцогини Лейхтенбергской и происходит из рода Богарне.

Матушка написала: «Что касается моих воспоминаний, могу только сказать, что, узнав об этом семейном предании, я была поражена тем, что мой предок Евгений де Богарнэ получил такое откровение, глубоко запечатлевшееся в его душе. С тех пор я горячо желала приехать когда-нибудь в Россию и поклониться святым мощам прп. Саввы. В 1996 году Господь исполнил моё желание и сподобил меня наконец посетить Саввино-Сторожевский монастырь, где меня и мою сестру очень тепло приняли. С тех пор судьба этого монастыря очень близка моему сердцу и я радуюсь его развитию и духовному преуспеянию».

Письмо это цитируется здесь в современном написании, хотя в оригинале оно написано на добротном старом русском языке, с «ятями» и точками над «i».

История не заканчивается. История — продолжается...

Годы революции и Гражданской войны

Оставленная пустынь предо мной

Белеется вечернею порой.

Последний луч на ней ещё горит,

Но колокол растреснувший молчит.

М. Ю. Лермонтов

В 1918—1922 годах новое советское правительство приняло решение о национализации монастырских владений, конфискации церковных ценностей и вскрытии главных православных святынь — мощей преподобных старцев. Этому естественным образом воспротивились некоторые христиане, которые пытались словами убедить погромщиков в том, что они совершают непоправимую ошибку.

Люди эти — хранители православных традиций — словно бы встали на защиту Отечества. Только это была духовная брань, хотя на пороге уже маячила другая война, именуемая в истории Гражданской. Революция породила волну ненависти, в итоге которой пострадало такое количество невинных, которого мировая история до этого не знала.

Так произошло и в Звенигороде. 17 марта 1919 года в городе собрался местный съезд советов рабочих и крестьянских депутатов, который, следуя указанию свыше, принял решение о вскрытии мощей преподобного Саввы Сторожевского. Недолго думая, все 100 депутатов съезда прямо с заседания отправились в монастырь, дабы осуществить свой замысел. Собралась толпа ротозеев. Рака старца была вскрыта, и из неё достали череп и кости святителя. Люди в военной форме много смеялись и раскладывали их то так, то сяк — «чтобы было смешнее».

В то время бывший в монастыре игумен Иона немедленно написал рапорт о случившемся настоятелю монастыря — епископу Можайскому Дмитрию. А уже 20 марта активисты развешивали в Звенигороде объявления о том, что каждый желающий может увидеть — как их обманывали эти «церковники».

Сохранилось свидетельство одного из местных крестьян, который сокрушался о том, что довелось видеть ему во время вскрытия святынь: «Я видел косточки в очень плохом виде, они лежали в большом беспорядке, все собранные и смешанные в кучу. Мне было крайне тяжело на это смотреть, и я всё время плакал... Посмотришь, поплачешь и пойдёшь из собора. Было очень тяжело».

Группа прихожан написала заявление в Наркоматы внутренних дел и юстиции, где пожаловалась на вызывающие и оскорбительные действия местных властей. «Грубость и издевательство членов комиссии по вскрытию мощей, — писали люди, — дошли до того, что один из членов комиссии несколько раз плюнул на череп Саввы, останки которого составляют святыню русского народа». Заявители просили «раку оставить на том же месте, где она находится в настоящее время. Исполнением таковой просьбы общины будет хоть несколько удовлетворено глубоко оскорблённое чувство православно верующих членов её».

В апреле 1919 года уже сам патриарх Тихон обратился непосредственно к председателю Совнаркома — Ульянову-Ленину с гневным заявлением: «Вскрытие мощей нас обязывает встать на защиту поругаемой святыни и вещать народу: должно повиноваться более Богу, нежели человекам».

А в Звенигороде тогда письмо-жалобу подписали 113 человек, среди которых были оставшиеся монахи обители и местные жители. Почти всех их в дальнейшем, особенно в 1930-е годы, ожидала самая страшная участь.

Но ничего не помогло. Уже 5 апреля мощи старца Саввы были увезены из монастыря. Тогда люди написали заявление прямо в Совнарком. В ответ появилось «дело о вскрытии святых мощей преподобного Саввы», которое распорядился начать лично Ленин.

За «дело» взялся «товарищ» И. Шпицберг, считавшийся уже тогда знатоком борьбы с религиозными предрассудками. Он же занимал должность следователя VIII ликвидационного отдела Наркомата юстиции. Полтора месяца допрашивали свидетелей и братию монастыря. И оказалось... что все заявители вдруг уже ничего кощунственного в действиях комиссаров не припоминали.