Читаем Савва Сторожевский полностью

Не долго наслаждался монахолюбивый князь видом мирной деятельности в возникающей обители. Пронеслись военные слухи, военная труба огласила окрестности с соседственной горы, где было, под сению старинного Успенского собора, жилище княжеское. Скоро, как некогда двор обители Сергиевой, так теперь двор обители Саввинской наполнился людьми не в праздничных благолепных одеяниях того времени, а в железных доспехах ратных. Князь пришел просить благословения на далекий поход против Болгар на берегах Камы. — «Господь ти поможет, благоверный княже, — сказал ему Савва, — и врагов одолееши и благодатию Божию здрав возвратишися». Эти слова были не слова только благожелания, но и пророчества. В три месяца совершен благополучно отдаленный поход, взяты многие города, и, отягощенное добычею, возвратилось войско. Покрытый славою Юрий, приняв благодарность от государя брата, поспешил с благодарностью к Савве, и нетрудно угадать то чувство, с каким благоверный князь, после благодарственного молебствия, приложась ко кресту, целовал руку, через которую истекло на него благословение Божие. Смиренный старец, отклоняя от себя славу человеческую, говорил князю о своей духовной немощи, признавал победу наградою от Бога за любовь князя к нищим и убогим и от избытка сердца обильно льющимся словом поучал его добродетели.

Разделяя радость с семейством и подданными, Юрий Дмитриевич выражал ее обители в обилии своих приношений. Он давал своему отцу духовному на устроение монастыря и золото, и села с угодьями, и борти и бортниками, и свободу от дани и пошлин для живущих на монастырских землях, и право игуменскаго суда над ними. Наконец, усердием и щедростию Юрия, вместо деревяннаго, сооружен храм из белаго камня с позлащенною главою, освященный также в честь Рождества Божия Матери.

Супруга Юрия, Анастасия, дочь Юрия Святославича Смоленскаго, без сомнения, входила сердцем и трудами рук в заботы мужа о новой обители. В монастырской ризнице хранится, как сокровище, белая шелковая риза преп. Саввы, сходная с ризою пр. Никона, что сберегается в ризнице лавры (в). Легко догадаться, чья искусная рука выводила золотом, серебром и шелками струйчатые узоры по голубому бархату оплечья этой ризы. Мы знаем, что в старину русские княгини и княжны значительную часть своей тихой жизни отдавали женскому изящному рукоделью. Не удивительно, что юная княгиня Звенигородская в своем тереме, из котораго, над лесистым берегом реки, виднелась златоверхая обитель, готовила дорогия облачения для своего отца и богомольца игумена Сторожевского, мысленно вручая себя и все, что дорого ея чистому сердцу, святым его молитвам.

Обитель Саввы расцветала, украшалась, и далеко разносилась о ней и о нем добрая слава. Иноки стекались сюда, ища духовнаго руководства; князья, бояре и народ приходили искать себе утешения в молитве братии, назидания в их жизни, вразумления в мудрых советах настоятеля. Всех любезно приемля, он согревал сердца божественною любовию; но бодрствуя над другими, он постоянно и над собою бодрствовал. Опасаясь славы и счастия более, нежели в мире боятся унижения и бедствия, он уклонялся за версту от монастыря, к северу и там, в глубоком овраге (г), под сению густаго леса, ископав себе пещеру, предавался молитве и изливал потоки слезные, в покаянии, в умилении, в созерцании на земли жизни обителей небесных. Там большие камни, доныне видимые, были местом его отдохновения.

Телесная болезнь предварила подвижника об исходе души из претружденнаго тела. Братия, собранная около его одра, внимала в последний раз его отеческому слову. Этот мужественный борец и победитель во внутренней брани; инок, никогда не изменявший своему уставному правилу, поучал своих сынов о Христе хранить смирение, телесную чистоту и братолюбие; тут же изрек свою последнюю волю, покорно принятую всеми, чтобы настоятелем по нем быть избранному им самим из Среды его учеников и носившему тоже имя Саввы. В мире с совестию, в общении с Господом в Теле и Крови Его, любя и прощая, моляся и благословляя, отошел этот сын света к Светоначальнику Отцу.

Мирная кончина игумена Сторожевскаго последовала в 3 день декабря 1408 (6915) года. Она была кончиною отца среди детей. Много слез было пролито о нем. Братия обители оплакивали в нем своего кормника и учителя, князь Юрий Дмитриевич, княгиня Анастасия Юрьевна, их дети (д) — духовнаго отца, руководителя и друга, бояре — советодателя и заступника, жители Звенигорода и окрестностей — духовнаго светильника, озарявшаго целую страну.

Новопостроенный храм дал преподобному могилу (е).

Течение всей жизни св. Саввы простиралось лет на 80. Начав иноческий подвиг в числе первых учеников преподобнаго Сергия, он продолжал его около 60 лет, из которых последние 15 начальствовал; в Сергиевой обители, вместо Никона, около шести лет и на игуменстве Сторожевском восемь или девять (ж).

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

История / Философия / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука