Сбежать от зверя

Марина отпрянула и направилась к двери, а я зло смотрел ей вслед, не в силах пошевелиться. Меня сковало мимолетным страхом, что я снова не смогу выиграть гонку со смертью. Что она уже дышит смрадом в затылок, а я ничего не могу поделать, кроме как подчиниться…

– Поворачивайтесь на живот, – нарочито бодро скомандовал медбрат и всадил мне две инъекции. – Завтра утром к вам зайдет врач проверить, как вы себя чувствуете.

– Пойдешь в душ? – вернулась ко мне Марина, выпроводив врача.

– Могу не успеть, – глянул на нее исподлобья.

– Пошли, – кивнула она, грустно улыбаясь. – Я помогу.

Ворчливая злоба набухла в груди, но я молчал. А она отвела меня в ванную, раздела, настроила воду и залезла следом.

– Значит, все наладится? – улыбнулась.

Я молчал, оперевшись о стенку ладонью. А Марина вспенила гель на мочалке и принялась тереть мне спину. Я чувствовал касания ее пальцев, успокаивающе оглаживающих кожу, а когда она прижалась вся ко мне, прикрыл глаза.

– Скажи… – прошептала едва различимо под шорохом каплей воды.

– Да, наладится, – выдавил.

Она вжалась в меня крепче, честно стараясь удержаться и верить. Только никто из нас не поверит, пока этого действительно не случится. Нас обоих судьба только обманывала, уничтожая навыки веры во что-то или кого-то. Может, поэтому и вместе? Не верить вдвоем уютней…

– Марин, мне надо… выползать отсюда… – выдавил, чувствуя, что начинаю отъезжать.

Она вывела меня из ванной и направилась со мной к кровати, заботливо поддерживая. Как же хотелось остаться с ней! С ее заботой, взглядом, тоской… Мне нужно было надышаться ей сегодня, потому что неизвестно, что ждет завтра. Но инъекции бескомпромиссно вырубили, и все, что я успел – унести с собой в сон ее тихий вздох…

Глава 11

Пробуждение вышло тяжелым. Я все никак не мог раскрыть глаза, как после наркоза. Слышал, что Марина рядом, что беспокоится и звонит врачам, и я кое-как заставил себя сесть на четвереньки и потряс головой.

– Тахир, осторожно, – положила она мне руку на плечо и ответила в трубку: – Да, он сел.

Когда к нам примчались врачи, я почти пришел в себя. А когда попытались еще что-то вколоть, едва не выкатились у меня из спальни.

– Нет. Мне нужно быть в себе, а не в виде овоща! – рычал я. – Нет, и этого колоть тоже не надо. Никаких витаминов и спазмалитиков. Просто оставьте в покое!

И даже обеспокоенный взгляд Марины не убеждал быть покладистым. Бригада пригрозила мне визитом рыжей ведьмы, и на этом мы расстались.

– Я испугалась, – вернулась Марина в спальню, проводив врачей. – Ты мычал и дергался, но не просыпался.

– Иди сюда, – протянул я ей руку, и она послушно устроилась у меня в объятьях. – Сколько времени?

– Семь, – прошептала она. – И тебе звонят все утро.

Я медленно моргнул, глядя в окно. Солнечно. Впервые за много дней. Но с раннего утра мне, значит, уже звонят.

– Будешь завтракать?

– Мне нужно посмотреть, кто звонил, – тяжело вздохнул я, не в силах изображать фальшивую надежду на то, что меня чем-то спешили обрадовать.

Она шмыгнула носом, бодро поднимаясь:

– Ладно.

Не успел я свесить ноги с кровати, она уже подала мне мобильный и направилась в кухню:

– Кофе и чай, да?

– Да.

Я слабо улыбнулся Марине и опустил взгляд на экран. Довлатыч звонил всего один раз. Последний. На мой звонок ответил не сразу.

– У меня плохие новости, – хмуро сообщил мне без приветствия. Ну а разве могло быть по-другому? – Демьян мертв.

Ну, идиоты вы, что мне вам сказать еще? Не уберечь такого свидетеля – это надо умудриться.

– Интересно, как, – презрительно усмехнулся я, поднимаясь на ноги.

– Самоубийство. Разгрыз капсулу с ядом.

А вот это звучало как-то паршиво даже для такой новости.

– И на камерах это есть.

– Да.

– Хреново, Артур Довлатович, – процедил я, а сам направился в гостиную, прикидывая, за сколько минут мы с Мариной можем собраться. В том, что меня загнали в угол, сомневаться не приходилось, и рассчитывать было не на кого. Снова. Марина осталась единственной свидетельницей. Ее не отпустят.

Моя художница привычно мазала булочку маслом, сидя за столом в гостиной, но ее настороженный взгляд показался таким чуждым, что хотелось выматериться на ведьмака и бросить трубку.

– Но и это не все.

– Ну еще бы…

– Тахир, Стерегов подал претензию против следовательского отдела и тебя лично. Он утверждает, что Марина принадлежит ему и что мы удерживаем ее силой.

Сказать, что это удивило, я бы не смог. Да, должно было случиться что-то… Пока я валялся в отключке под препаратами, Стерегов разыграл беспрецедентную партию – убрал одного свидетеля и разинул пасть на другого…

– Ну и что думаешь? – автоматически поинтересовался я, спешно одеваясь.

Глубоко плевать, что он там скажет. Марина – покойница, если попадет к Стерегову в лапы. А значит, другого выхода, кроме как перейти на темную сторону, у меня нет. И даже не перейти – мне надо бежать не оглядываясь. Я пока слабо понимал, как буду продолжать общаться с семьей, но это все не играло роли. Я должен спасать себя. Потому что Марина – часть меня.

Я схватил джинсы и принялся быстро их натягивать, прижимая трубку к уху.