Сбежавший король

– Присмотри за ним. – Проходя мимо Харлоу, я остановился. – Не двигайся. Не дай ему повода начать действовать. – Я выскочил из комнаты и побежал за Моттом.

Мотт ждал меня за углом у большого зала. Он схватил мою руку и потянул к стене.

– Что ты здесь делаешь? – прошипел Мотт.

– Ты наверняка уже понял. – Я вдруг сообразил, как много хочу рассказать ему. Об авенийских ворах, которые разоряют наши границы, нападая на наших женщин и детей. О картийской знати, которая их прикрывает. И о моем отце, который, что хуже всего, игнорировал мольбы своего народа о помощи. Но времени не было. – Почему ты здесь?

– Догадаться не можешь?

– Ты должен помогать Тобиасу в замке. – Я на минуту замолчал. – Как он там?

– Амаринда и Кервин защитят его. Но все говорят, что регенты проголосуют против тебя. Если ты сейчас не вернешься, скоро возвращаться будет некуда.

Я отступил.

– А если я не закончу здесь, возвращаться нет смысла.

– Убив Девлина, ты не решишь проблему.

– Да, ты прав. – Я сам боялся тех слов, что должен произнести, и даже проговаривая их, понимал всю невозможность их воплощения в жизнь. – Я должен уничтожить пиратов. Всех до одного.

Глаза Мотта вспыхнули.

– Что? Это безумие! Это не может быть планом короля!

Я гневно прошипел:

– Тогда голосуй за наместника вместе с остальными и отпусти меня!

Я хотел развернуться, но Мотт схватил меня за руку:

– Я, как и ты, не хочу, чтобы Картией правил наместник. Но твои действия лишь укрепляют всеобщее мнение, что тебе не хватает здравого смысла, чтобы быть королем. Ты лишь помогаешь им уничтожить тебя.

Снова повернувшись к нему, я сказал:

– Как ты этого не понимаешь, Мотт? Забудь о наместнике и вспомни про Картию. Это наш единственный шанс избежать уничтожения. Наши проблемы намного серьезнее политических амбиций Грегора.

Мотта это не убедило.

– Тебе стоило включить Грегора в свои планы. Твой отец никому не доверял так, как ему и Кервину. Пожалуйста, возвращайся, пока это возможно.

– Если я сейчас вернусь, сколько времени пройдет до вторжения пиратов в Картию? Всего пара дней? Или целая неделя? Мне не нравится то, что я здесь, Мотт. Хорошо, предложи мне другой вариант. Посоветуй, что мне сделать, чтобы Картия получила шанс выжить, и я это сделаю.

Но он не мог. В его голосе не было надежды, когда он проговорил:

– От пиратов еще никто не возвращался, Джерон.

– Я должен вернуться. Кто еще сделает твою жизнь такой интересной? – Я даже смог улыбнуться.

Мотт тихо выругался и сказал:

– Если я тебе понадоблюсь, я буду в церкви в Дишеле. Ради твоей безопасности дальше я за тобой не пойду. – Я хотел развернуться и уйти, но тут он добавил: – Дай мне свой нож.

– Что?

Мотт протянул руку, ладонью вверх.

– Тебя не было слишком долго. Так что давай нож.

Это был второй раз, когда он поранил себя, чтобы помочь мне. Глядя, как он вонзает лезвие ножа себе в руку, я испытал почти такую же боль, как если бы нож вонзили в меня. Взяв у него нож, я замер, услышав сзади какой-то шум.

Нила держала в руке свечку, чтобы лучше видеть.

– Ой! – сказала она. Узнав меня и увидев кровь на моем ноже, она испуганно отступила. – О, нет! – Она повернулась и побежала вверх по лестнице. Я не посмел окликнуть ее. Я не мог рисковать. Эрик услышал бы нас.

– Иди, – сказал Мотт. – Я постараюсь остановить ее прежде, чем она кого-нибудь разбудит. И еще, Джерон, ты должен вернуться.

– Я вернусь. – В голосе моем было больше уверенности, чем в душе, но это, казалось, немного успокоило его. – И это, возможно, и не важно, но мне очень жаль.

Прежде чем Мотт смог бы мне ответить, я повернулся и бросился в кабинет, где Эрик стоял перед вжавшимся в стену Харлоу, направив на него нож. Расталкивая их, я крикнул:

– Что вы делаете?

– Он спросил, как тебя зовут, – сказал Эрик.

Я повернулся к Харлоу.

– Нет, сэр, я не хочу, чтоб вы помнили мое имя. Так же, как и эту ночь. – Я потащил Эрика к окну. – Нам пора.

Взгляд Эрика остановился на моем окровавленном ноже, а Харлоу издал испуганный крик, поняв, что я сделал.

– Так вот на что ты способен, – пробормотал Эрик. – Я тебя недооценивал.

– Он сам попросил, – сказал я и кивнул Эрику. – Иди первым.

Когда он вылез в окно, я повернулся к Харлоу, и тот сказал:

– Скажите, что вы не…

– Я надеюсь, однажды вы всё узнаете и поймете, – я говорил еле слышным шепотом. – Простите меня.

Харлоу только покачал головой. Думаю, он был испуган и чувствовал себя преданным, если вообще мог что-нибудь чувствовать в тот момент. Я спустился по дереву, зная, что совершил преступление, за которое мне нет прощения.

19

– У тебя такой понурый вид, – сказал Эрик, когда мы выезжали из Либета.

Остальные воры рядом с нами тихо радовались, подсчитывая, сколько выпивки они смогут купить на украденные у Харлоу деньги. Они уже считали эти деньги своими и поздравляли меня, будто я совершил что-то хорошее, и это было отвратительно.

– Улыбнись, – сказал Эрик. – Уже можно радоваться.

– Он видел мое лицо, – пробормотал я.