Сбежавший зверь (СИ)

*Толерантность (в фармакологии) — снижение реакции на повторное введение лекарств, наркотиков или психоактивных веществ. Другими словами, привыкание.

========== Эпилог ==========

Полгода спустя.

Молодой человек ступал по жухлой траве, иногда оставляя неглубокие следы на ещё не полностью растаявшем грязном снегу. Весна только недавно сменила зиму, потому на улице в ночные и ранние утренние часы было достаточно морозно. По-хорошему, надо было подождать ещё пару месяцев, пока солнце как следует не прогреет их небольшой мир, но ждать больше не было возможности. Не согласись он тогда, сидел бы сейчас спокойно дома за чашкой согревающего глинтвейна, почитывая какую-нибудь книгу, пусть даже и при условии, что книгу он последний раз брал… даже и не упомнишь уже когда. Молодой человек приподнял ворот утеплённого плаща и выдохнул облачко пара.

— Не хватало только заболеть, — пробурчал он, шмыгая носом.

А на месте назначения его уже ждали с таким же недовольным лицом, каким было сейчас и у него самого.

— Что за кислая мина, Жан? Ты же сейчас радоваться должен как никогда.

Кирштейн скривил губы и потёр холодными порозовевшими ладонями.

— Радовался бы, если бы задница к штанам не примерзала, — недовольно ответил тот. — Сам-то тоже особо восторгом не блещешь, Йегер. Нафига меня надо было сюда тащить?

— Куда ж без великого капитана, — съехидничал Эрен, — надо же кому-то сумки таскать.

Жан осклабился и замахнулся на товарища поднятым рюкзаком. Йегер дёрнулся и легко засмеялся, прикрываясь руками от возможного полёта в него тяжёлой сумки. Кирштейн пробубнил что-то нечленораздельное, явно наполненное недобрыми словами, и кинул рюкзак в корзину. Эрен выдохнул и с полуулыбкой на губах уставился на воздушный шар, чуть приподнятый над землёй и удерживаемый верёвочными стропами. Его еле заметное покачивание и горящая голубоватым пламенем горелка навеяли воспоминания о его предшественнике с весьма трагичной судьбой и первом полёте. Эти воспоминания согревали Эрена не хуже самого вкусного глинтвейна, но также тянули за собой лёгкий, полупрозрачный шлейф грусти. Те дни уже не вернуть, но, быть может, оно и к лучшему.

— Помогать не собираешься? — выдернул из воспоминаний обиженный голос Жана.

— Да, подожди минутку.

Эрен пропустил мимо ушей очередной упрёк в свою сторону и стал быстро взбираться на вершину холма к большому, ещё не одевшегося в листву дереву. Сколько же всего оно пережило, сколько человеческих эмоций впитало в себя. Раньше Эрен часто спал под ним, когда делал перерыв, возвращаясь из леса с хворостом. Интересно, помнит ли это дерево его сны? Эрен улыбнулся уголками губ. И запомнит ли оно сны Армина? Эрен остановился у большого ствола и провёл кончиками пальцев по его шершавой коре.

— Погодка сегодня, конечно, та ещё, — выдохнул Эрен. — Надеюсь, тебе не холодно. И хорошо ли тебе спится, Армин? — Эрен взглянул вниз и удручающе покачал головой.

Как бы Йегер ни старался забыть, смириться с прошлым, чувство вины всё никак не покидало его сердце. Он натворил столько ужасных дел, а расхлёбывать пришлось другим. И хоть Жану удалось замять дело с внезапным нападением титана на город, переложив всю ответственность на Фокса, Эрен ещё долго не выходил из дома, боясь вновь сорваться с цепи. Новая Шиганшина ещё не полностью отошла от потрясения, унёсшего жизни двадцати четырёх человек, в числе которых были пятеро детей, и это не считая тех, кого Фокс использовал для своих экспериментов, но она быстро приходила в себя. Конечно, многие уехали из города, решив на всякий случай обезопасить себя и перебраться в глубь стен, но те, кто остался, вновь засучили рукава и как несколько лет до этого сплотились, чтобы восстановить свой родной дом.

— Время пришло, Армин. — Эрен вновь улыбнулся и тут же нахмурился. — Я серьёзно, вставая уже!

Йегер хорошенько пнул по ноге спящего у дерева Армина. Арлерт вздрогнул, хрюкнув, и захлопал глазами.

— А, Эрен, ты пришёл, — проговорил он, потягиваясь. — Я аж уснул, пока ждал тебя.

— Я опоздал всего на десять минут, — оправдался Эрен. — Ты там себе ещё ничего не отморозил?

Армин передёрнул плечами и убрал с лица короткие светлые волосы.

— Я был близок к этому.

Эрен сделал снисходительное лицо и протянул другу руку. Армин с благодарностью принял её и встал на ноги.