Появилась надежда, что стороны договорятся. Хотели бы гильдейцы крови, напали бы сразу. Или, как староста и говорил, ушли бы, чтобы вернуться с солдатами. Но, как показали результаты, торговая жилка у кефалистов возобладала.
Как рассказал староста после переговоров, капитан признал, что нападение моряков на дом Жиги было большой неожиданностью и для него. Дальше Коста и Жига сами наломали дров, так как вместо того, чтобы взять с кефалистов штраф, они напали на лагерь и побили матросов, которые даже и не знали о налете на поселок. Сами виновные в событиях, взбудораживших рыбаков, были настолько пьяны, что даже не дошли до своего лагеря. Капитан нашел их невдалеке, на берегу, мирно спящих под шум прибоя. Четверо одурманенных матросов были посажены в полузатопленный трюм, но случившееся от этого не изменишь. Шестеро других, невиновных, были настолько избыты рыбаками, что капитан остался без рабочих рук. Хорошо ещё, что никто не погиб. И теперь, чтобы закончить ремонт шхуны, ему требовалась помощь поселковых. Это было и в интересах шаландцев, которые хотели побыстрее избавиться от накопленных запасов кефали.
В конце концов, стороны договорились, что рыбаки помогают гильдейцам с ремонтом шхуны, капитан забирает кефаль, правда, по минимальным ценам в счет ущерба за сожженный баркас, разгромленный лагерь моряков и стоимость подзарядки амулетов жизни, которые были использованы для избитой шестерки. Амулеты, как считал капитан, не сразу, но со временем должны были поставить на ноги всех его матросов. Кроме этого, старосте пришлось пообещать, что вместо нетрудоспособных моряков он выделит кефалистам пять крепких рыбаков, которые войдут в команду шхуны и совершенно бесплатно помогут гильдейцам добраться до города Олата, куда капитан намеревался идти. Со своей стороны кефалист заверил старшин, что после разгрузки рыбы в Олате и недолгой стоянки в порту, он вновь выйдет в море и вернет поселковых рыбаков в Шаланду. Также, капитан твердо пообещал, что моряков, виновных в нападении на поселок, он с позором передаст городским властям, и они не останутся безнаказанными.
Так что для поселка всё сложилось достаточно хорошо. Кефали было взято в этом сезоне столько, что даже по минимальным ценам рыбаки оставались с хорошей прибылью, а на вынужденный поход в море вместо матросов согласились несколько молодых парней, которые хотели посмотреть на большой город. Естественно, в их числе был и я…
Взявшись за общую для поселка задачу, рыбаки навалились и быстро помогли закончить с ремонтом шхуны. Вместо одной из двух мачт, той, которую поломал таки буревик, поставили временную. Капитан намеревался заменить её во время стоянки на верфях Олата. Течь в трюмах устранили, разрядившиеся от пребывания в воде холодные амулеты были заменены на новые из запасов капитана. И началась загрузка кефали, во время которой староста сумел договориться с капитаном, что тот возьмёт на борт ещё и моего брата в качестве поваренка-помощника корабельного кока…
В итоге, для меня и Ерека всё стало на свои места. Тепло поблагодарив старосту и его жену за помощь в трагическое для нас время, мы с Ереком поклонились в последний раз собравшимся нас провожать жителям поселка Шаланда, и поднялись на борт шхуны, чтобы проследовать в Олат и там стать если не богатыми, то точно хорошо обеспеченными людьми. Сложностей жизни матросов я не боялся, рыбаки привычны к морю и к тяжелой работе.
Но кое-что испортило мне настроение надолго…
Оказалось, что вместо одного из поселковых парней, которые должны были вместе со мной занять места побитых матросов, на шхуну напросился Коста! Его полные злобы взгляды живо напомнили мне, что рыбак не забыл о том унижении, что случилось с ним во дворе у дома старосты.
Хорошо ещё, что Коста ничего не знал об имеющихся у нас артефактах магов Свободных территорий. Иначе, наверняка, он сразу же рассказал бы об этом кефалистам…
Глава 7. Держать порт Олата
Стражники били нас долго и со знанием дела. Мы не сопротивлялись. А смысл? Остаться в подвалах квартального участка навсегда?..
В конце концов, нас выволокли из третьей камеры и кинули в одиночки. Мне достался узкий каменный мешок, в котором можно было только стоять или сидеть, поджав колени. Избитое тело ныло, глаза заплыли от синяков, но серьезных повреждений вроде бы не было… Я слышал, как стонал рядом в своей камере Ричи, которому, видимо, в тот день досталось гораздо больше…