Сбой реальности

Под ногами, и вообще чуть ли не по всему двору, довольно густо лежали разбросанные кости. Побелевшие от времени, они хрустели под ногами и своим видом, даже для совсем далекого от науки анатомии юноши, слишком уж напоминали человеческие. Менее густо валялись изорванные одежды, среди которых неприятными на вид горками возвышались вещмешки с маяками. Ткань на них тоже была либо измочалена зубами, либо изъедена до трухи временем. Но не это пугало больше всего. Сразу с нескольких направлений на появившегося посланца бросилось с десяток зарычавших не то волков, не то помеси собак и шакалов. До этого они просто бродили между костей, вынюхивая остатки давно отсутствующего мяса. Еще одна внушительная стая в количестве примерно четырех десятков особей поднималась на ноги именно со ступенек парадного крыльца, куда посланцу и следовало бежать в спасительную тень дверного проема. И это было еще не все! Уже во время отчаянных попыток уйти от зубов шакалов и сражения с ними из-за правого угла замка на приличной скорости выбежали те самые петухи-переростки, которые своими зубастыми пастями могли запросто откусить и руку, и ногу взрослому мужчине. Три особи из этих явно кровожадных созданий благодаря своим длинным ногам неслись во весь опор, как скаковые лошади.

Все хищники, в общем, весьма напоминали те соломенные чучела, на которых посланец предварительно тренировался в последнюю неделю. Вот, правда, скорость их передвижения оказалась на порядок выше, и даже молниеносного взгляда хватало, чтобы понять: смерть рядом и сквозь нее живым не прорваться! Тут даже избавление от маяка ничего не даст. Тем более что о такой огромной стае, стоящей прямо на пути, и речи не шло на предварительных тренировках.

Но раз нельзя прорываться вперед, можно ведь бежать в любую иную сторону. Знаменитая смекалка и удивительная сноровистость Хотриса подсказали ему единственно верное решение в данной ситуации: мчаться к воротам! Другой вопрос, что, домчавшись до них, все равно беглеца может ждать смерть, но так хоть можно побороться с судьбой несколько лишних секунд.

Левая рука с силой метнула рюкзак с металлическим маяком в пасть приближающегося шакала справа, а наконечник бамбуковой палки со свистом смачно рассек нос того шакала, который готовился к последнему прыжку слева. Уже почти развернувшись и стартуя с места, Хотрис ощутил на лице веер брызнувшей во все стороны крови убиенного им хищника. А потом его бег превратился в сумбурное сочетание прыжков, нырков, кувырков и бега со смертельными препятствиями.

Несколько раз он пригибался или уходил вперед кувырком, вовремя уклоняясь от летящих в мощном прыжке тел. Чуть ли не десять раз пускал в ход свое оружие, весьма ловко, с завидным хладнокровием рассекая самые чувствительные места на мордах шакалов. И два раза он довольно удачно выпустил по ходу своего прежнего движения «пятна кальмара». Потому что иначе не получалось обмануть несущиеся наперерез туши петухов-переростков. Судя по звуку схлопнувшихся в чернильной пустоте пастей, петухи здорово ошиблись, но зато юноша остался без единой царапины.

А потом у него перед глазами выросли массивы вздымающихся ворот.

Пока он к ним бежал, думать было некогда. Зато когда приблизился, времени на осмотр оставалось еще меньше: несущаяся по пятам группа хищников не схватила его до сих пор только лишь по причине своей невероятной скученности, они мешали друг другу сделать последний прыжок и порой оскальзывались на своих фонтанирующих кровью сородичах. Так что последующие действия Хотрис предпринял на остатках своего инстинкта выживания и последних крохах оставшегося в крови кислорода. Неведомо каким чудом глаза рассмотрели минимальные зазоры в кладке камня боковых опорных воротных столбов, пальцы рук эти зазоры нащупали в стремлении наверх, а ноги в кожаных мокасинах ни разу не соскользнули по довольно гладкой поверхности.

Правда, именно при подъеме посланник и получил свои боевые ранения. Один из шакалов успел прыгнуть и достать икры беглеца когтями, прорвав прочные штанины так, словно те были из тонюсенькой бумаги, и проделав в коже сразу пять глубоких полосок разной длины.

Что должно быть с иной стороны забора, Купидон Азаров никогда не рассказывал. Да, скорее всего, и сам не знал. Только благодаря этому воспоминанию в последний момент Хотрис не спрыгнул сразу на ту сторону, а просто замер на гребне, пытаясь отдышаться и размахивая своим оружием для равновесия. И правильно сделал: по ту сторону забора не было ничего!