Сборник

В 1907 г. в свет вышла еще одна книга немногим менее знаменитая, чем Way of pilgrim. Это «На горах Кавказа» схимонаха Илариона. Речь здесь идет опять-таки об Иисусовой молитве. Автор этой книги был (как и воображаемый автор «Странника» тоже совсем неученым человеком. Он жил высоко в горах Кавказа и оставил после себя целую школу монахов, получивших прозвище «имяславцев», поскольку они славили Имя Божие. Схимонах Иларион в книге «На горах Кавказа» писал так: «В производстве умно-сердечной Иисусовой молитвы, творимой в покаянном настроении души и глубоком сокрушении, действительно, чувством сердца слышится и ощущается, что имя Иисус Христово есть Сам Он: Божественный Спаситель наш, Господь Иисус Христос и нет возможности отделить Имя от Лица именуемого. Но оно сливается в тождество, и проницается одно другим, и есть одно».

Иларион утверждает, что Христос пребывает уже в самом Своем Имени, которое таким образом становится не просто святыней как имя Божье – Яхве (на чем построена вся еврейская мистика), но живым присутствием Сына Божьего и в Его Лице самого Бога среди людей. Это учение Илариона и его последователей породило ожесточенные споры как среди духовенства, так и среди философов. Последние (в том числе о.Сергий Булгаков и Алексей Лосев) встали на сторону Илариона. На эту тему существует огромная литература, о которой говорить надо в специальной лекции. Сегодня мне хотелось бы только обратить внимание на этот памятник духовной литературы и постараться понять своеобразие учения Илариона об Иисусовой молитве.

Иларион говорит о «непрекращаемости внутренней молитвы», которая не оставляет молящегося ни при каких обстоятельствах, и сравнивает молитву с ручьем, который весело течет тихими прозрачными струями. Иларион настаивает на том, что «всякому желающему приводворить молитву Иисусову в своей душе, необходимо читать священное Евангелие как можно чаще и более до тех пор, пока оно не будет всё в памяти». «Евангелие, – говорит Иларион, – служит необходимым средством к стяжанию в сердце сладчайшего Иисуса, в котором вечная жизнь и Царство Небесное». О том, как много дает чтение Евангелия, говорит и «Странник». Я уже говорил, что Михаил (Козлов) был по происхождению старообрядцем. Возможно, именно отсюда его любовь к чтению Евангелия. Это следует подчеркнуть, потому что Феофан Затворник, редактируя Way of Pilgrim, в ряде мест убирает указание на то, что автор читает Библию и именно из Библии черпает духовные силы.

Приведу только один пример. Странник говорит: «Все, прочтенное в Филокалии для поверки, старец мне указал по разным местам Библии и сказал: вот смотри, откуда всё сие почерпнуто. – Я с восхищением внимательно слушал». Феофан убирает упоминание о Библии и говорит, что «старец всё прочтенное в Филокалии, растолковал и своим еще словом». Это типичный пример цензуры, которую Феофан Затворник считал антисектантской, потому что в его время начал распространяться русский баптизм, который базировался именно на чтении Библии.

Но вернемся к автору книги «На горах Кавказа». Иларион говорит о том, что опытные молитвенники часто повторяют Иисусову молитву не полностью, но только её первые слова «Господи Иисусе Христе», а некоторые и просто одно имя «Иисусе»: «Если кто, – говорит Иларион, – имя Иисусово водворил в своем сердце, то он носит в себе самый корень молитвы, самое ее существо». «Нужно, – говорит Илаоион, – чтобы ум, держась в словах молитвы, был совершенно голым, чуждым всякого образа и мысли» – это и есть та domanda virtuale, которая состоит в том, чтобы молиться senza dire o ragionare di nulla (не говоря и не помышляя разумом ни о чем), о чем говорит Лорпенцо Скуполи в «Духовной брани»..

Огромное место в книге схимонаха Илариона занимает природа Кавказа. «Вот вышел я в полдень, – говорит он, – на край скалы, где наша обитель, высоко над уровнем речки. Ослепительные лучи Солнца, сливаясь с белизною снега, не дают возможности смотреть на горы. Они обратились как бы в море света, блеска и настерпимого сияния. Зрелище чудное и величественное!… Если такое поражающее сияние происходит от тварного света, то каков же должен быть Свет несозданный?… Свет присносущный, первовечный Свет Божества?…»

Автор – без сомнения, поэт. Его радует солнце, горы, облака и пейзажи, он наблюдает за животными, населяющими эти горы. Он кажется мне чем-то похожим на того мудреца, которого можно увидеть на китайской гравюре. Этот мудрец стоит где-то с краю, а перед ним открывается величественный пейзаж. Находясь «превыше всего дольнего», как говорит Иларион, – пустынник созерцает мир, сотворенный Богом, как бы со стороны, словно не принадлежа к нему. Как автор 104-го псалма, который не раз цитирует Иларион.