Сборник «3 бестселлера о любви в космосе»

Внезапно, Гарет медленно и неслышно встал, возвышаясь надо мной, по-прежнему держа нож в руках. Я подобралась, отчетливо понимая, что если он нападет, я не смогу отбиться. Тип почти неуловимо взмахнул рукой и нож, пролетев мимо, вонзился в стену, рядом с моим лицом. Я чувствовала щекой холод метала, и осторожно скосила взгляд, не особо веря, что Гарет промахнулся.

– Тварь, – пробурчал тип, подойдя поближе, без усилий выдернув лезвие из стены. Мои глаза расширились от удивления, когда на конце лезвия увидела насаженное полупрозрачное тельце желтовато-серого цвета, какого-то неизвестного омерзительного создания, сантиметров двадцати в длину со множеством все еще шевелящихся тонких длинных ножек.

– Что это? – убедившись, что на нож насадили не меня, стало легче дышать, появилось желание общаться.

– Многоножка. Плотоядная. Когда-то их завезли на планету, чтобы они уничтожили вредных насекомых. Потом они мутировали, и насекомых им уже не хватает. Каким-то образом им удается обойти наши ловушки.

– Вы хотите сказать, что она способна причинить вред человеку?

– Одна может нанести болезненный и ядовитый укус. А стая… да, они определенно могут навредить, – Гарет усмехнулся, сбросил с ножа чуть шевелящуюся тварь и раздавил ее тяжелым ботинком, оставив на гладком белоснежном полу мокрое буро-серое пятно. Я облегченно перевела дыхание. Не хотелось, бы оказаться рядом с такой тварью без оружия. Как-то сразу забылось то, что я выстаивала против куда более опасных хищников. Один только мерзкий вид поверженной твари вызывал брезгливость.

Гарет вернулся на свое место на полу напротив меня. Я откинулась на спинку кресла, предварительно осмотрев стены. Мало ли кого еще сюда занесет? Закрыв глаза и выровняв дыхание, я старалась отрешиться от боли в голове и ребрах.

Незаметно пролетел час, и крышка медокса с тихим шорохом отворилась. Я встала, чувствуя, что едва держусь на ногах. Адриан покинул камеру, рванулся ко мне, и, не обращая внимание на возражения, подхватил на руки:

– Я не должен был соглашаться!

– Ты почти отключился. Какая разница? Положили бы тебя туда сами, когда ты вырубился – усмехнулась я, чувствуя прохладу медицинского бокса, легкое шипение и резкий запах антисептика. Затем мои глаза закрылись и я провалилась в сон.

Столовая была небольшой и находилась в конце коридора. После того, как медокс заживил мои раны, мы с Вилардом решили подкрепиться. Видимо вспомнив, когда я ела в последний раз, желудок тут же дал о себе знать. Я поморщилась и села за столик, уже занятый Вонгом и хаа-рашсом. Что же, по крайней мере, мы все еще вместе. Обвела взглядом своих товарищей. До последнего времени даже не представляла, что когда-нибудь буду бояться их потерять. Может быть потому, что кроме этих трех совершенно разных мужчин у меня на свете больше никого не осталось?

Месяц спустя…

Я рассматривала в зеркале свое новое лицо и удивлялась, как практически незаметное вмешательство хирурга настолько поменяло мою внешность. Форма глаз осталась прежней, хотя цвет пришлось изменить. И теперь из зеркала на меня смотрело чужое лицо молодой женщины. Симпатичной? Наверное, не мне судить. Зеленые глаза (модный цвет в этом сезоне, как шепнула мне медсестра перед операцией), высокие скулы и тонко прорисованные губы создавали образ мечтательницы, хотя приобретенная за последнее время привычка кривить их в ироничной улыбке разрушали этот образ, придавая ему немного цинизма и безбашенности.

От каштановых с рыжинкой, слегка завивающихся локонов пришлось избавиться. Теперь я стала обладательницей длинных иссиня-черных прямых волос, тонких, тщательно выщипанных бровей и густых ресниц, подкрашенных специальным средством, неотличимым от цвета волос.

Мой голос… поначалу я думала, что охрипла. После операции по изменению тембра голоса путем удлинения голосовых связок он приобрел так напугавшую поначалу хрипотцу и стал немного ниже, что, впрочем, меня устроило.

С отпечатками пальцев и сетчатки глаза пришлось повозиться. Подобные изменения были незаконны, потому стоили очень дорого. Не каждый специалист согласился бы нарушить закон. Но мы его нашли. Процедура была довольно болезненна даже под наркозом и заняла несколько часов.

Но, все эти перемены оказались бы совершенно ненужными, стоило кому-то проверить мое ДНК. Поэтому пришлось задействовать одного из Кротов наших революционно настроенных друзей. Несколько дней у него ушло на создание вируса, с помощью которого он смог проникнуть в тщательно охраняемую базу данных Пенитенциарной службы Союза и Центральный Уголовный архив, где устроил небольшой «перформанс» по уничтожению следов моего пребывания под следствием. Все-таки от нашего сотрудничества с революционерами была некоторая польза.