Сборник «3 бестселлера о ведьмах»

– Чей? Любовника, небось? Может, купит ещё или он жадный? Такая красотка заслуживает лишь одного, чтобы ее золотом осыпали, – рассуждал водитель, бросая на меня заинтересованные взгляды в зеркало заднего вида.

– Подарок брата. И прекрати болтать, почём зря. В таких советниках не нуждаюсь, – раздражённо отчеканила я.

Машина подъехала к одноэтажному зданию с вывеской «Ломбард». Салон покинули все – парни следовали рядом со мною. Я ощущала на себе пристальные взгляды проходящих мимо мужчин.

К нам вышел пожилой мужчина маленького роста, с седыми короткими волосами, смуглой кожей и чёрными, как угли, глазами. Поздоровавшись с Лёхой, он спросил:

– Ты что хотел: купить или продать?

– Не-а! Ни то, ни другое. Тут у девочки серёжка сломалась. Помоги, а?

– Можно посмотреть?

Я полезла в рюкзак, достала сломанный серебряный листочек от серьги и любезно подала мастеру.

– А где остальное? – спросил он.

Нехотя, со вздохом я расстегнула сломанную серьгу. Впервые за всё время сняла ее и положила на раскрытую ладонь мужчины.

– Не переживайте, просто у вас скрепляющее звено сломалось и выпало. Сейчас посмотрю. Вам срочно или подождёте? – спросил мастер.

– Срочно. Я хочу сразу забрать её.

– Ну, тогда придётся доплатить за срочность.

И с этим я тоже согласилась.

– Ждите, через полчаса будет готово.

Мастер развернулся и скрылся за дверью. Я присела на маленький диванчик, закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать.

Глава 16

Машина катилась по очень современному городу. Новенькие многоэтажки точно сошли со станиц какого-нибудь глянцевого журнала. Широкие улицы по обеим сторонам дороги. Но почему-то, смотря на этот мирный на первый неискушённый взгляд мегаполис, я ловила себя на мысли, что внутренним взором вижу совершенно иную картинку. Разрушенные, разбитые взрывами и изрешечённые пулями стены домов. Изувеченные, исковерканные улицы. Грязь, кровь и мёртвые тела людей…

Сначала я даже не поняла, откуда возникли эти жуткие явления. А потом прислушалась к разговору Кондрата и его болтливого друга и поняла, что это воспоминания Лёхи.

– Змей, а помнишь, как ты со своими ребятами нас здесь спас? Нас, необстрелянных солдатиков, после учебки под новый год кинули сразу в бой, и забыли! Чёрт! Даже сейчас вспомнить жутко, что тут творилось! Взрывы, мат, крики чеченцев: «аллах акбар» и «русские свиньи, сдавайтесь». Ребята рядом грязные, раненные, которых нечем перевязать! Голодные, перепуганные, не знающие, где свои, а где чужие. Патронов почти не осталось, рация бесполезна, потому что чеченцы перехватывают разговоры! Тогда я впервые испытал ужас. Думал, всё, кранты, зарежут, как баранов, нас эти суки! И вдруг посреди этого бардака ты, чертяка! Возник из неоткуда. Мы уже думали, что эти ублюдки пришли по наши души. Ведь тогда ты спас всех пацанов, ну и видок у тебя был, точный абрек! Худой, чёрный от загара с бородой и какой-то хренью на голове, вместо шапки, и твои ребята не лучше – чумазые, обвешанные оружием, точняк абреки, только с гор спустились!

Кондрат молча слушал монолог друга, не перебивая. Лишь на последней фразе скупо улыбнулся уголками губ.

– Помню, Лёха. Я тогда впервые плюнул на приказ начальства, послав его подальше, собрав отряд из пятнадцати проверенный бойцов. Кинулся в заварушку. В таких делах у каждого за спиной опыт Афгана, и шли со мной только добровольно. Вы были пятой группой, которую мы нашли. Дела шли из рук вон плохо. Кинули всех не обстрелянных солдат прямо в бой, на «духов», у которых опыт войны был как у нас! Странно даже видеть сейчас такой город. Перед глазами все еще развалины, холод и снег кружится над головой… – с тяжёлым вздохом мой телохранитель замолчал и устало потёр лицо.

Затаив дыхание, я слушала воспоминания. На секунду перед глазами возник образ такого Кондрата, как описывал его Лёха. Высокий, худой парень с длинными до плеч выгоревшими на солнце и собранными в хвост русыми волосами, в сером камуфляже и с самодельной банданой на голове, короткой бородой. На загоревшей до шоколадного цвета коже, ярко выделялись одни глаза – светлые, серо-голубые, они гневно сверкали.

Усмехнулась ведению, спросила:

– Кондрат, а у тебя были когда-нибудь длинные волосы?

Он резко обернулся и окинул меня изумлённым взглядом.

– Да, носил. Как раз возвращался с очередного задания, оброс как леший! Ладно, что теперь вспоминать, надо жить сегодняшним днём, – с горечью в голосе закончил он.

По привычке дотронулась до подаренной братом серьги, непроизвольно гладя пальцами холодный камешек изумруда.

– А что такое «груз двести»? – поинтересовалась.

Хмуро зыркнув на меня, Кондрат промолчал. Вместо него на вопрос ответил Лёха:

– Это цинковые гробы с телами убитых, порой даже не телами, а так… частями.

Перед глазами промелькнули видения, от которых к горлу подступила тошнота, заставляя непроизвольно задержать дыхание и судорожно схватиться за горло.

– Останови машину! – тихо попросила я и спешно открыла окно.

– Рада?! Что случилось? – телохранитель явно встревожился и рявкнул на водителя: – Лёха! Твою мать! Стой!