Сборник «3 бестселлера о волшебной любви»

Несколько секунд ничего не происходило. Север мельком взглянул на меня, переступил на снегу, лизнул мою руку и снова застыл в напряжении. Ноги подкосились, я уселась прямо в снег, крепко обняв волка за каменную шею, и уткнулась в густую шерсть. Казалось, прошла вечность, когда лёгкий шорох и странные, тихие звуки привлекли моё внимание. Я оторвалась от волка, глянула вокруг себя сквозь мокрую пелену слез и ахнула.

Волки оживали. Исчез ледяной отлив шкур, свет тьмы в глазах сменил золотистый свет жизни. Звери мотали головами, встряхивались, словно после ледяного купания, трясли лапами. Градом разлетались осколки льда, исчертив снег полосами теней, в воздухе повисли облачка снега. Крупный самец последний раз рьяно встряхнулся, осыпав меня снежком, облизнулся и жадно, глубоко втянул носом воздух. На меня смотрел самый обычный, самый живой и такой родной серый волк.

Ольга с Вейром стояли напряжённые, как струна. На обоих лица не было. Не выдержав многообещающих взглядов, я отвернулась и прижалась щекой к прохладной влажной морде Севера. Он мягко высвободился и лизнул морду небольшой рыжеватой самочки, которая подошла его обнюхать. Коварный изменщик. Моё чудо.

Вейр отмер и направился ко мне. «Бить будет» промелькнуло в растрёпанных мозгах, но я не шелохнулась. Колдун поднял меня, хмуро оглядел, держа за плечи на вытянутых руках, и вперился невыносимыми светло-серыми глазищами. Я зажмурилась. Сильные, твёрдые руки дрогнули на моих плечах, сжав до боли. Вейр помедлил, притянул к себе и крепко обнял. Я моргнула, прерывисто вздохнула. И разревелась. Мех шубы щекотал лицо, я рыдала на весь лес, и мне было совершенно плевать, что подумают друзья и вся нежить леса о плаксах ведах.

Вейр молчал, растерянно гладил меня по голове и тепло дышал в затылок, видимо, не зная, что же делать с рыдающей мной. Слава Всевидящему, хоть этим он от обычных мужчин не отличался. В его дыхании даже сквозь толстую шубу я расслышала лёгкие хрипы.

Отодвинувшись, подняла голову:

– Ты пил зелье, что я дала?

– У меня своё есть, – сверкнув глазами, отодвинулся от меня и пошёл к Ольге, которая, присев, чесала за ухом неуклюжего волчонка. Ну, вот что я опять такого сделала, что он шарахается от меня, как от чумы?

* * *

Мы устроились на короткий отдых в небольшом островке, защищённом от морозного кусачего ветра высоким кустарником. Волки приходили в себя. Стая сновала вокруг нас, заново познавая мир. Север выскользнул из тени леса, проверил, не пришло ли время обеда, и удалился, несколько разочарованный. Вместе с рыженькой подружкой. Рана на боку исчезла, словно и не было, ничто больше не напоминало того страшного зверя, который готов растерзать нас на куски. Стая, как приклеенная, ходила следом за новоявленным божеством. Божеству не нравилось. Ему хотелось поближе познакомиться с симпатичной волчицей, что желательно делать в уединении и более романтической обстановке, чем обожающие взгляды стаи соплеменников. Что же произошло на самом деле, понять ни я, ни Ольга, ни Вейр не могли. Посовещавшись, мы пришли к выводу, что единственное объяснение – с волков снято заклятие, но что сыграло решающую роль – магия Ириэллы или клыки Севера, или и то, и другое, мы не знали. Ясно одно – лес жив. Он скован льдом, заморожен, зачарован, но жив. Значит, чары можно развеять. Вот только как? Поломав голову, я уверилась, что немалую роль в расколдовывании волков сыграл Север. Ну, Леший! Как знал, что мы окажемся здесь! Или, в самом деле, знал? Если выживу и вернусь домой, первым делом найду старого интригана и побеседую по душам. Будут ему пироги с капустой…

– Почему Ириэлла нам помогла? – спросила я Ольгу, кормившую с руки вяленым мясом крупного серо-белого волчонка. Поодаль цепким взглядом за процессом кормления бдительно следила мать, но не вмешивалась и не просила себе кусочек. Волчонок ел торопливо, жадно, словно голодал тысячу лет, что, впрочем, так и было.

– Кто знает… У каждого из нас есть своё предназначение. Свой путь. И, пока он не пройдён, пока ты не сделал то, для чего рождён, ты не можешь покинуть этот мир.

Вейр, отмерявший капли с едким запахом в кружку, мельком глянул на подругу, спросил:

– Значит, она знала? Ждала?

Ольга пожала плечами.