Сборник бихевиорационализма

200.

Боген пишет далее:

«Выучить иностранные языки или математику с помощью пилюль – идея, несомненно, весьма заманчивая. Быть может, и в самом деле мы вскоре сможем прочитать в газете в отделе объявлений что-нибудь вроде нижеследующего: «Таблетки для получения прав водителей 11 класса, по сниженным ценам» или: «Вы станете опытным путешественником с помощью нашего шприца памяти, кругосветное путешествие В с дополнительными экскурсиями в следующие страны…» или, скажем, увидеть такой заголовок: «Главный свидетель обвинения в процессе об убийстве Х был подготовлен химическими препаратами памяти!»

201.

Навык, который мы можем передавать биологически, формализуется в отношении стимул-реакция.

202.

Но «инструктивное поведение», которое описывается в этой работе, есть ни что иное, как попытка организовать знание в отношении стимул-реакция. Я предлагаю гипотезу, согласно которой знание, организованное как «инструктивное поведение» может быть передаваемо наследственно или ненаследственно, способно к материализации. Я считаю теоретически возможным формирование нового биологического вида, следующего за «Гомо сапиенс», а именно человека, способного к биологической передаче знаний, человека, получившего доступ к «жесткому диску», который можно механически вынуть и переставить в другого человека. Так мы можем передавать навыки охотника или игрока на бирже другому человеку не прибегая к процессу обучения.

203.

В науке ценны только открытия. Но передача сведений, плохо организованная, приводит к тому, что большая, а именно 99%, часть человечества ограничивается осмыслением уже имеющихся познаний. Таким образом отвечая на основной вопрос философии: «как мы приобретаем новые познания» я утверждаю, что приобретаем мы их прежде всего путем оптимизации имеющегося знания, его эффективной организации и передаче. Невозможно обеспечить рост цивилизации не умея запоминать и передавать имеющееся знание, возможность же механической (биологической) передачи знания обеспечила бы феноменальный скачок.

204.

В заключение я приведу строчки из своих наиболее ранних заметок, вызывающие у меня чувство ностальгии. Эти строки были написаны до того, как я полностью разочаровался в философии и Канте и робко пытался пристроить «категорию программирования» к «масштабной» схеме Канта. Сейчас-то я полностью отказываюсь от этой схемы. Но повторю свои первоначальные робкие положения: