Сборник "Черные бушлаты. 8 книг"

Центральный аппарат МГБ

— Итак, товарищ генерал-майор, можно сказать, что операция завершена, — полковник Чернов открыл лежавшую перед ним папку. — Общее руководство всеми действиями — как вражеской агентуры, так и привлечёнными к сотрудничеству преступными элементами, осуществлял давний агент немецкой разведки "Лесник". Он же — начальник отделения связи поселка Ясное — Павел Степанович Форкин. Теперь он служит новым хозяевам — Англии! У него на связи находились ранее завербованные агенты британской разведки — капитан МГБ Нистратов Олег Федорович и некоторые другие. В распоряжении "Лесника" имелась также и отдельная группа боевиков, состоявшая из лиц, ранее прошедших обучение в немецких разведшколах. Они были оформлены на работу в ясновскую МТС, под видом ремонтной бригады. Что позволяло им использовать служебный транспорт МТС и беспрепятственно, не вызывая никаких подозрений, перемещаться по территории района. Ими в своё время был похищен и допрошен офицер внутренних войск лейтенант Егоренков, осуществлявший охрану строящегося спецобъекта. После допроса лейтенант был убит, а его тело закопано в лесу. Место в настоящий момент нами обнаружено. Надо полагать, что именно благодаря сведениям, полученным от лейтенанта, и завертелась вся эта история.

— Не факт! — покачал головою хозяин кабинета. — Тут вполне могли быть и другие источники! Тот же Нистратов — он ведь только после смерти лейтенанта в городе появился — перевелся из Ленинграда. Кто-то же ему в этом помог? Впрочем, это уже не ваше дело, им занимаются другие люди. Продолжайте, товарищ полковник!

Чернов кивнул.

— Пользуясь служебным положением и многочисленными связями, в том числе — и агентурными, Лесник-Форкин мог получать — и получал — самую разнообразную информацию. Частично она передавалась им вору в законе — Колпачному Павлу Семёновичу, кличка "Копчёный". И уже он сообщал её ворам, которые осуществляли налеты на различные объекты. Контакты и взаимоотношения Колпачного и Форкина — тоже тема весьма любопытная, полагаю, что этим вопросом стоит заняться повнимательнее.

Генерал сделал запись в блокноте.

— Разумеется! И не только этими вопросами — тут столько всего попутно повсплывало…

— Собственно, — продолжил тему Чернов, — спецгруппа свою задачу выполнила. Заранее внедрённые в город наши сотрудники в нужный момент, не привлекая местных товарищей, произвели ряд задержаний и помогли нейтрализовать напавшую на спецобъект банду уголовников. Мы были вынуждены пойти на этот шаг, так как до последнего момента не было ясно, откуда именно происходит утечка информации? Теперь, я полагаю, все эти вопросы решены. Операцию можно считать завершённой.

И папка легла на стол генералу.

Хозяин кабинета просмотрел несколько листов, закрыл папку и отложил в сторону.

— Что ж, я доложу руководству. У вас ещё что-то есть?

— Да, Олег Петрович. Полагаю, что в отношении тех сотрудников спецгруппы, которых мы привлекли из мест заключения, можно было бы произвести соответствующие мероприятия…

— Естественно. Я и об этом доложу тоже. А пока… — генерал встал.

Поднялся и Чернов.

— Спасибо вам, товарищ полковник! — протянул руку хозяин кабинета. — Впрочем… я полагаю, вам в этом звании осталось недолго ходить!

— Ну что, Александр Иванович, — Чернов поставил на стол рюмки и достал из портфеля бутылку армянского коньяка, — операция завершена! Вам приказано свернуть все дела и возвращаться к исполнению своих служебных обязанностей. Всем: Сиротину и Барсовой в том числе. Как вы понимаете, все обещания, которые были даны руководством — исполнены.

На стол легла пара погон — два просвета, три звездочки.

— Ваши! Деда Мишу и Тигрицу поздравим вместе — им тоже причитается.

Гальченко посмотрел на погоны, поднял и повертел в руках рюмку.

— А ребята?

— Вот, — на стол легла тонкая папка. — Тут все документы. Уголовные дела на них прекращены, судимость снята, и они полностью оправданы.

— То есть они хоть завтра могут разъехаться по домам?

— Теоретически могут хоть сегодня, пусть только оружие сдадут. Их паспорта — в папке. Там же деньги на обустройство и на первое время. Но… — Чернов поднял свою рюмку. — Тут мне хотелось бы услышать ваше мнение. Имеет ли смысл использовать их как уже сработавшуюся группу и в дальнейшем?

— На мой взгляд — имеет.

— В каком качестве?

— А вот это — уже отдельный разговор. Их ещё подучить бы не мешало…

Звякнуло стекло рюмок.

— И ещё, — Гальченко поставил свою рюмку на стол. — У меня есть личная просьба.

— Слушаю вас.

— Я бы хотел посетить могилу отца. Он умер ещё два года назад и похоронен…

— Я знаю.

— Понятное дело, что во время войны это было нереально… но сейчас…

— Не могу ответить вам прямо сейчас, Александр Иванович. Поймите, я должен доложить об этом руководству. И только с его санкции…

Проводник приподнял ладони.

— Я тоже не вчера родился и всё понимаю. Подожду. Но очень надеюсь…

Звякнули звездочки — он открепил их с погона и опустил в рюмку. Булькнул коньяк.

— А вот теперь — как и положено!